Перевод стихотворной сказки
Лесик, Толя, два Володи
Загрустили на бревне.
Лесик сетовал: «Ребята,
День за днем в тоске проходит.
Надоело это мне.
Жить ужасно неприятно –
Слушай папу, слушай маму…
Умывайся каждый день…
Ох, как нелегко жить мне!»
Толя тоже своей драмой
Делится с друзьями: «Надо,
Словно дела нет важней,
Это, точно уж, досада! -
С Тоней мне возиться.
Не сестра – липучка!
Мне, ребята, даже снится,
Как она канючит.
Развлекай ее все время,
Принцессу в диадеме…»
Им Володя грустно вторит:
«Я тоже не везучий!
У отца своя система,
Он меня, да мне на горе,
Срочно хочет воспитать.
И, всего, друзья, досадней,
Заставляет поливать
У дома палисадник!»
И вздыхает вся четверка:
«Как нам тяжко, как нам горько!»
Тут Володя номер два
Говорит им: «Всё, пора
Нам самим уже решать,
Что нам делать!
Ну-ка, нам пора играть!
Мне грустить тут расхотелось!»
И тогда они решили,
Хватит с них любых забот,
Надо жить не там, где жили,
А в стране Наоборот.
И тут же там и оказались.
Лесик, Толя, два Володи,
Словно козы в огороде,
То вверх-вниз и вбок скакали,
То в реке весь день плескались,
Хохотали и качались,
То с горы катились сами,
То стреляли огурцами,
То в сиреневых кустах
Танцевали на руках.
То кричали: «Тру-лю-лю!
Как хочу, так поступлю!»
А потом, счастливые,
Спали весело па сливе.
Отоспавшись, сладкоежки
Рвали на дубах арбузы,
С вишни - сладкие орешки,
И с березы кукурузу.
А в кустах среди левад
Смаковали шоколад,
Продолжая веселиться
И по пастбищу носиться.
Вдруг
у старой
мельницы,
Где туманы стелятся,
Там, где бил родник,
У самой водомоины,
Встретили они
Странных,
жутких
воинов.
В шароварах синих
И верхом на свиньях.
«Кто такие? - спросил мрачно
Самый страшный Мацапура.
Сам себе ответил он:
«Это кто-то бескультурный.
Это нам не страшный сон.
Совершенно однозначно,
Это - упыри, не дети,
Эй, готовьте для них сети
И хватайте их, вяжите!
Вы от нас не убежите!»
Воины его приказ
Тут же выполнили сразу.
И погнали горемык
Во дворец грязнуль владыки.
Царь Большой Неумывака
Ждал их в будке для собаки.
Он Великим здесь считался -
Он сто лет не умывался.
Как увидел царь прокисший
Перепуганных мальчишек,
Закричал, завыл на них:
«Что за черт принес чужих?
Это что тут за явление?
Срочно сделать исправления!
У них справа руки правые?!
Головы у них кудрявые?
Почему они глазами видят?
Вы в каком ввели их виде?
Что все это, слуги, значит?
Я сейчас от них заплачу!
Надо их обмыть чернилами,
Чтоб не пахли больше мылом.
А затем им, для науки,
Выкрутить пора бы руки.
И еще отрезать уши,
Научить глазами слушать.
И когда эти редкие чудики
Станут как прутики худенькими,
Смогут они в тот же час
Поселиться у нас
В Великой Империи Наоборот.
А теперь недотёп
Замуровать в темный склеп
Пока я от них не ослеп», -
Так, опершись на палку,
Рявкнул грозный Неумывака,
И мальчишек, всех четверых,
Слуги бросили в погреб.
К ним приставили часовых.
И там их оставили в горе.
В погребе, в холодной тиши,
Шуршали сонные мыши,
И от стены до стены
Бегали тараканы, как сажа черны.
И, забившись в углы,
Под потолки,
Пряли пряжу свою пауки.
И от грязи липли полы.
Тут пронзил четверых ребят
Страх неслыханный до пят,
И тогда из последних сил
Они слёзно заголосили.
И от их соленых слез
Погреб вдруг расползся.
Сначала стены таять стали,
Затем леденцовые двери упали.
И счастливая детвора
С криком радостным «ура»
Задала стремительно деру
От ужасного двора.
А воины в штанах синих
Мчались следом за ними на свиньях
И громко им грубо кричали,
И луком зеленым в мальчишек бросали,
И помидорами из рогаток стреляли.
И вот-вот бы поймали,
Но свиньи вдруг встали,
Совсем перестали,
Догонять наших дружных друзей
И повернули к лозе,
Смаковать недоспевшие тыквы.
Как воины на них не галдели,
Свиньи и слушать их не хотели -
Только хрюкали и хрустели,
Тыквы всё ели и ели.
А наевшись, как одна,
Свиньи бросились к грязи,
Им она не вредна,
Они в грязи любят полазить.
А воины в синих штанах
Встали у самой лужи
И говорили: «Дорогие наши чушки,
Вам пора бы иметь стыд и страх,
Вам пора потрудиться…»
Свиньи хорошо это слышали,
Но не стали спешить-торопиться.
Сделали вид, что ослышались.
И глазом они не моргнули
В лужу поглубже нырнули
И пролежали в грязи
Две секунды еще и два дня.
А тем временем наши дети
Мчались, как спринтеры, как атлеты,
Мимо разных неведомых мест
И попали нечаянно в лес.
Здесь, в лесу, на поляне,
Порхали цветы румяные -
Играли в лапту,
Летали через овраг
И в высоту,
Танцевали гопак,
Венки заплетали.
Увидев малых,
Радостно бросились к ним,
Стебельками затопали,
Запрыгали, заскакали,
В листочки захлопали,
Завосклицали:
«Идите к нам! К нам в круг -
Начнем новую игру!»
Цветы детей играть зовут,
Но дети встали печально тут:
«Там воины в штанах синих
Догоняют нас па свиньях.
Хотят эти злобные воины
Нам на муку
Выкрутить руки.
Ой! Ой! Ой! Где наши мамы,
Что без них здесь будет с нами?»
Цветы от ужаса стали синими:
«Нас также потопчут свиньи!..»
Тут к ним вышел дед Красный
Боярышник:
«Не грустите, не кричите,
Я поляну окопами окопаю,
Лес повиликой многоярусно
Окручу
И свиней топтать цветы отучу»
Боярышник, шиповник и Терен дикий
Мгновенно, без шума и крика,
Всю поляну окружили,
Наточили колючки и иглы
И загнали их изо всех своих сил
Свиньям в ноги и бока.
И воинам тоже порвали
Пышные одежды и тела -
Упало раненых немало,
Кровь рекой потекла.
Уж воины как ни брались,
Только совсем ободрались -
В колючках и все в крови
Убежали едва живы.
Разозлился Неумывака -
Сорвалась его атака.
И велел он поставить, проклятый,
Вокруг поляны грозных стражей:
"Вот теперь мы мальчишкам покажем!
Наглецов поймать -
Живых или мертвых!
- Не поможет им их проворство -
И примерно их наказать.
Детей схватите
И в чернилах их утопите».
И воины в штанах синих
Сновали везде на свиньях,
Чтобы у наших мальчишек
Не было путей к бегству:
«Тут и будет, мальчишки, вам крышка!
Конец вам и вашему детству!»
Дети, бедные дети,
Стали чахнуть они и худеть.
Им уже не хотелось ни петь, ни шуметь.
Им казалось, бороться тщетно.
Тут, в лесу, им придется пропасть.
Стала их побеждать усталость,
И куда только бодрость девалась!
Захотелось им всем домой,
Захотелось умыться водой,
Захотелось играть с сестрой младшей Толи
И борща с фасолью - до боли.
И вздыхала вся четверка:
«Как нам тяжко! Как нам горько!»
Вдруг перед ними
Бородач низкорослый явился.
Покружился, остановился,
Хитроватыми глазами своими
На четверку он посмотрел.
«Кто из вас домой хотел?
Ох, не верю я слезам!
Но, избавлю вас от вашей я беды!» -
Так сказал владелец бороды, -
Закрывайте глаза -
Отнесу домой тогда».
Только сделали мальчики так,
Опустился полумрак,
Всех их ветром подхватило,
Закрутило, завертело,
Заревело озверело,
Закружило, отпустило
И над оврагами, и над степями,
Над чудесными местами
Под небом понесло!
Стало им совсем тепло…
Стало хорошо и сладко детворе.
Тут открыли мальчики глаза,
Глядь – прошла ужасная гроза,
И они уже в своем дворе!
Их встречают,
Обнимают
Бабушки и мамы.
Закричали им путешественники:
«Больше мы не упрямы!
Обещаем торжественно -
Нас теперь никакими калачом,
Никогда, нипочем
Не заманишь отныне вовеки
В страну Наоборот!"
Кто не верит - тот соврет.