«Philosophie et d'autres choses»
В вечера подмешан Гегель,
Сумрак Кафки и его души
Царапают мою резную мебель,
Будто кошки породы Сомали.
Перо извивается под лучом лампы,
Словно маленький флажок,
Что измеряет ветер возле дамбы.
Линия, линия и тоненький кружок, –
Так в грации рождается поэзия.
Буквы сплетая в слова,
Получается правой цвета пустоты гортензия.
И этим цветочным сладким ароматом
Пропитан мой насквозь мандраж.
И если б пулей было перо, то рука была автоматом.
«Confession»
Без трёх двенадцать,
Мои уставшие немеют глаза.
Начинает разум задыхаться,
И тлеть начинает душа.
Ветер подул на шершавые ноги,
Цветы запахли медом.
И скрип слышен с заснеженной дороги;
Как безумный шляпник привет шлёт им,
Выкланиваясь, будто бы века два назад.
Но вот столетия, как маятник перед глазами.
На стыке новых миров идём же мы не в такт,
Все тормозим, а то и вовсе падаем местами.
Достижения скоро не по нужде станут миру,
Весь сгниет во мраке железных машин.
Не поздно ещё, хватайте прогресс за гриву,
Чтоб прогресс всех нас не схватил.
«Anomie»
Бездонная бочка, что видишь вместо дна ее?
Быть может, солнце,
Что душу твою рвет?
Вернее, золотистый стронций,
Который насквозь пронзает ткань?
Не думай боле, вместо иллюзий и обмана,
Не увидишь там относительно ничего
Черными блестящими местами.
Понимаю, сейчас в твоей черепной коробке переполох,
Возьми себя в руки, взрослый человек!
Совмести воедино весь хаос, что локализован в бочке.
Мыслью вкупе с безрассудством получишь истинный ответ.
Выпиши на белую бумагу, запомни и поставь жирную точку,
Чтоб не мучался оставшийся белый весь свет.
«Vase»
(Graphiquement similaire ; un vase)
И где-то сердцу отдают приказы,
Чувства разжигая в груди.
И появляется та зараза,
Которую обречен ты любить.
Ведь чувства не под властью,
Не под рациональным они крылом.
Все проявляется быстрой напастью,
Что тащит за собой целиком.
Слалом по душе
Без понятий.
Лезвием клише
Режу, будто по запястью.
И в ночной великой тьме
Проявляется проклятье.
«A propos du ciel, du soleil... A propos du grand»
Солнце, что ж ты так слепо светишь
На меня?
Что ж иного не приметишь,
Иль ты хочешь лишь касаться моего лица?
От чего так страстно и беззвучно
Локоны треплешь на ветру?
Почему так ненавязчиво и скучно
Сжигаешь мою детскую мечту?
Почему б тебе не склоны опалять
Жетлым извергом иначе,
Чем насквозь плоды пронзать.
Ведь я знаю, без тебя мир был настолько мрачен,
Что людей бы не нашлась и кутерьма.
Ты не вечно, как и все мы здесь.
Так сбереги ж ты от огня,
Не вонзая в нас «Альфа» картечь.
«Hyperthermie»
Токсична жизнь для человека
И каждый его вздох
Топит нашу дивную планету.
В передышке теплый мох
Вонзается в мое сорокаградусное кредо,
Без черных, жалких слов.
Мне жаль, что потерял я смету
Моих осадочных, безжалостных грехов.
Хотя, плевал я на рассветы,
Плевал на пищу же богов.
Пишу свои сонеты
Под гнетом в фиолете облаков.
«Routine»
Лампу сегодня разжёг горячее,
Стихи написал, куда лучше,
А жизнь убегает канатом прочнее,
Чем было б впредь получки.
Стучал в пастельную дверь:
Окликнула лишь темнота.
Терять нечего стало теперь,
Лишь чернил пару банок и «Тошнота».
Вытер стол от капель пятнистых,
Лампу яркую я погасил: настала тьма.
И отныне на плечах мясистых
Не приму любви ни гроша.
«Encore de l'amour»
И ждать момента встречи нашей,
Как ждать художнику аплодисментов,
Ведь каждая секунда краше –
Также в грудь вонзается тщетно.
Мне ждать не привыкать любовь,
Пока на перепутье она выберет дорогу
В мои вены, в мою теплую кровь.
От нового искусства, представляете, изжога,
И миновать бы блок посты из моде;рна
Смог, как минует тень пожар в разрезе.
Ведь любовь с великим не живет одновреме;нно,
Поэтому выбираю сердцу одно, что не надоест.