Не просто так хозяин наблюдает,
И розам своим, вроде б, счёт ведёт!
Цветы и для Дракона представляют
Звено, что так ему недостаёт.
Он может стать таким, каким был прежде.
Спроси у дев, что видятся во тьме,
Возможно, им известную разгадку,
Что видимо нужна теперь тебе».
Волшебный камень изменил поверхность.
Давид при этом слышимо вздохнул.
Ему, взглянув на старца, показалось,
Что тот устав, глубоким сном уснул.
А он в то время ожидал момента,
Когда свершится тайный разговор,
И тут же при начавшемся движенье
Спросил: «Что так не весел ясный взор?
Узнал не всё, что приоткрыть хотелось?
А ты, мой мальчик, сильно не спеши
И радуйся, что снова есть работа,
Для сердца, для ума и для души.
Поверь мне, в жизни ценится то больше,
Что достаётся доблестным трудом.
Про лёгкое ты быстро позабудешь,
Не вспомнишь, как о чём-то дорогом.
Немедля отправляйся на поляну.
Там, может быть, сумеешь что узнать,
А после в дом наш снова возвращайся.
Я буду с нетерпеньем тебя ждать».
Старик не подарил ему подсказки,
Но мудростью своею поддержал.
Он то, что музыкант не одинокий
И не бездомный, исподволь внушал.
Прекрасно отдохнув, согретый сердцем,
Давид достал волшебное перо,
Засунул его за ухо, и тут же
Свершилось неземное волшебство.
Он очутился снова на поляне.
Но местность эта уж была не та.
Пока ещё здесь было тихо-тихо,
И тяжестью давила темнота.