(Стиходелика. Вирт 85)
Рис. автора
В ночь возвращенья входишь,
как в улыбку Люцифера, что сочетает некое уродство, страдание и человечность,
замысловатость и тоскливый юмор.
Ночь возвращенья ждешь,
как неизлеченный никем больной
ждет исцеленья чертовщиной экстрасенса.
Глядишь в ночь возвращенья,
словно в ров,
наполненный казненными страстями,
а ты сжимаешь свой преступный меч.
В ночь возвращенья
входишь ты с закрытыми глазами,
под взлаивание бесполезных заклинаний,
лия огонь из кратеров горящей кожи,
в звучании оживших мыслей,
взметнувшихся над Адом сновидений.
И ты, кадавром,
дергаясь в шагах,
все продираешься сквозь цепкое пространство,
где камни стосковались по любви
и ждут, чтоб вы упав,
их целовали плача.
Вокруг столпились добряки деревья,
листва дрожит,
за вас волнуясь и тоскуя,
сплетает свой упругий легкий танец.
Ночь возвращенья?!
Черта с два!
Смотри:
убитой птицей,
вниз замолчавшей головой
повисло время…
А может быть это просто
большая и несчастная змея,
вроде удава?
Но все исчезло прочь,
Дурная эта ночь
И это возвращенье.
Лишь утра тишина
Прозрачна и ясна…
И в ней душа
Вершит прощенье.