* * *
Много в Лету кануло,
Словно листьев осенью,
И племён, и княжеств и
Блёк империй след…
Как песчинку малую
Вдаль судьбой забросило
Тех, кто раньше кряжистый
Был, сегодня, – нет!
Море есть Варяжское,
Море есть Балтийское,
Море есть янтарное, –
Это всё в одном.
Временною стяжкою
С ледниками близкое
Занято норманнами
в веке, так, седьмом.
Normans – «Люди Севера»
Прозывались викинги,
Уходя в морской поход
В битвах умирать,
В мир загробный верила
Эта рать, не митинги
Затевать и хоровод, –
Счастье с боем брать!
С ними схожи взглядами
Курши быть изволены,
Кто покочевряжистей, –
Об заклад не бьюсь.
Те и те варягами,
Что купцы, что воины,
И для службы княжеской,
Приходили в Русь.
Курши Скандинавии
Как могли противились:
То они пришельцев, – в кровь,
То пришельцы их,
Да и сами в Дании
Воевали прибыли…
Мир извечно был суров
И творил святых. 5
Скандинавские князья,
Рыцари Германии,
Да ещё епископы –
Слуги римских пап
Всю Прибалтику в друзья
Верою арканили,
Против войн неистовых
Был Перкунас слаб.
Помнит век тринадцатый:
Жгли деревни рыцари,
Шла война «священная»,
Орден наседал.
Там, где доброй нацией
Пруссы жили исстари,
Род их выкорчевывал
Немец – феодал.
Королевство имя «Prus”
Для германцев приняло:
Орден силу приручил
«Дикого» врага.
Да сосед – Литва на Русь
Часть отрядов двинула.
Пруссам не хватило сил.
– Полегли? – Ага!
Курши с ними рядом, вот:
«Получай, язычники,
Веру христианскую,
Крестоносный герб!»
Ставят рыцарям оплот –
Замки, землю расчленив
Прусскую, курляндскую,
Мемель, Кёнигсберг.
Там, где солнце янтарём
Тонет в море до утра,
Неман устьем мемельским
В Куршский вхож залив.
Правым берегом пройдём
Северным навстречь ветрам,
Замок Мемель навестим,
Видя в море слив. 10
Сколько в море утекло
Вод залива Куршского,
Сколько человеко – лет
Уместилось в миг?!
Сколько балтов увлекло
В торга верть Дортмундского,
Чьих ладей - куренас след
Цели не достиг?!
Крестоносцы в крепости,
Остальные – в городе.
Город был по знатности
Руслом разделён
Речки Данге в местности
«Клаупеде», вроде бы.
Чайки – средство гласности,
Сторож с тех времён.
Триста лет под Орденом,
Столько же под Пруссией,
Под Большой Германией
Парочку веков…
Скальвов, куршей родина
Прожила, не струсила,
Правда не осталось в ней
Дочерей- сынов.
Случай- аналогия
Будет повторён не раз,
Мать- Земля запомнила
Слово «геноцид».
Кто устроит оргию,
Вовлекая глупых нас,
Чтоб истома нас вела, –
Падать грешно ниц?!
И потерянный народ
В вечной бесконечности
Продолжает духом быть
Как немой укор.
Мемель исполнял черёд
В разной человечности:
Жить, работать и любить –
С Богом уговор. 15
Мемель строил мельницы,
Верфи, лесопильни, флот
И дымок от кузниц шёл,
Оживлял ландшафт.
У судьбы – затейницы
Всякий- разный поворот…
Можно заглянуть в костёл
Если дело schwach.
Петер Ульрих, чьи права
За Елизаветою,
Править стал и родичей
Прусских ублажал.
«Орден Чёрного Орла»
Династийной меткою
Славу в войнах русичей
Сильно унижал:
Семилетней ход войны,
Героизм и кровь солдат
Ковриком для Фридриха
Бросил Третий Пётр.
Да и Катя, из жены
Став царицей, взяв сенат,
Не убрала с выдохом
Прусский дискомфорт.
Франция. Республика.
Вся Европа – в кулаке.
И задумал в Индию
Двинуть Бонапарт.
Только дырку бублика
Не учёл и тур к Москве
Запорошил индевью
Номера плацкарт.
А пред этим вспыхнуло
Солнце славных орденов:
Пруссия – Германия,
Всё – трещит по швам.
Счастье в горе мыкалось:
Ставку Гогенцоллернов
Занесли скитания
Даже в Мемель к нам. 20
И на годик, временно
Мемель стал столицею
Пруссии: Наполеон
Смог отнять Берлин.
Так России велено:
«Прусский двор десницею
Защитить со всех сторон», –
Скажет херувим.
Пруссии окраина,
Тихое укрытие,
Если где бои идут,
То от них, – сюда!
Куршская проталина –
В океан отплытие…
Если зацепился тут,
Может, – навсегда.
Александр – русский Царь
Выправкою славится,
Если делу лесть важна, –
Ловкий дипломат…
Фридрих вопрошает, – Сань,
В Мемеле что нравится?
– Ваша милая жена
краше всех палат!
Заключив «Тильзитский мир»,
Пыжась за Германию
И для прусских королей…
Кровь своих солдат
Ты, Россия – нивелир,
Не всегда чтишь правильно:
Сколь в истории твоей
Было зря- утрат?!
Вот и с Мемелем, войну
Вспомним семилетнюю,
Ты небрежно обошлась:
Словно с юбки кант
Перевесила врагу,
Возвратив кокетливо.
Так за что тогда дралась?
– Хмыкнул мудрый Кант. 25
Но текли тем временем
Воды и история…
Немец Рихтер Иоганн
Составлял словарь,
Чтоб литовцы в Мемеле
Wortbildung освоили.
И в честь Анхен Дах слагал
Чудный пастораль.
Здесь событий в антресоль
Набралось с три короба
И в шкафу скелет-мастак
Долго почивал.
Якобсон Моше за соль
Выслан был из города:
Как-то солью он не так,
Видно, торговал.
Медельсона ловкий дед
В Мемель не проник, ну что ж,
Есть, однако, Кёнигсберг,
В коем будем жить.
Десять бед – один ответ…
За французом всякий вхож:
Оккупант слух опроверг,
Что еврей дрожит.
Первый житель Неринги –
Йохан Вяркулис, рыбак.
Помнит Куршская коса
Песнь его сетей.
Таллер, грошен, пфенниги…
Пиво, рыба, колбаса…
Виден издали маяк,
Блики фонарей.
Первый местный пароход
Загудел неистово…
Власть язык литовский (факт)
В школе запретит.
Чтобы всякий переход
Был затеей быстрою:
На Тильзит, – шоссейный тракт,
Поезд, – на Тильзит! 30
--------------------------
На Востоке алое
Чудо – Революция!
Нет в Руси империи
И Германской тож.
Лига Наций заняла
Мемель, но получится
Вольная мистерия:
Референдум всё ж…
Из десятка девять лиц
«Вольный город» выбрали,
Чтоб, подобно Данцигу,
Жить своим умом.
– “Klaipeda Revolt”? – Был блиц
Пятидневный с играми.
Все, – Литву проказницу
В Акты завернём!
Был Смятона президент
Чуточку диктатором.
Видный деятель страны,
Он же – эмигрант.
Но, досадный прецедент:
След его кильватера
Скрыли смертные дымы:
Кливленд – вечный грант.
Да, шестнадцать, где-то, лет
Мемель звался Клайпедой.
Только Гитлер приказал:
«Мемель, – возвратить!»
Вновь Литвы как- будто нет:
Вместо битвы праведной
Сейм спокойно передал:
« Мемель? – Так и быть!»
Наступала с Пруссии
К нам беда Великая.
Начиналась с Мемеля
Жуткая война.
Напрягалась Russia –
Братство многоликое,
Миллионы мерила
Смерть, крови полна. 35
Много в Лету кануло,
Словно листьев осенью,
И племён, и княжеств и
Блёк историй след…
Как песчинку малую
Вдаль судьбой забросило
Тех, кто раньше кряжистый
Был, сегодня, – нет!
Слава павшим воинам!
Мемель вновь стал Клайпедой,
Сбив чуму фашистскую,
Приз вручён Литве.
Так чего ж свободным нам,
В память битвы праведной,
Совесть нашу чистую
Прятать в лет листве?!
Нет войны и надо жить!
Рыбная промышленность
И судостроение –
Главная стезя!
Знали: флоту надо быть
И трудилась искренность,
Было настроение
Общее, друзья!
Более двухсот судов
В Клайпеде был флот Литвы,
Тысяч двадцать человек
В отрасли морской.
Самых дальних берегов
Достигал полёт мечты, –
Нет милее Дане рек,
С Куршскою косой!
Где Литвы флотилия,
В океанском ракурсе?
– С океанским тонусом
Приключился бзик.
Клайпеда в бессилии
Отдала швартовы все,
Ради евро-бонусов
Флот ушёл в «кирдык». 40
Памятник «Рыбак» стоит,
Лик направлен на восток,
С чисто куршской позою
Задаёт вопрос:
«Вот Литва всех победит,
А успеет сердце в срок
Справится с занозою
Рыцарских угроз?!»
Реставратор пыжится:
Воссозданье крепости
Время немцев-рыцарей
В Мемель вновь вернёт.
«Дранг нах Остен» зиждется
В «Гот мит унс»…
– Надеется,
Что Восток их мытарей
Снова перебьёт?
Город мира и друзей,
Вольный город Клайпеда,
Судеб самых разных стык,
И теперь, и в старь,
Помнит: куршских он кровей,
Мемельлендер, – в прадедах,
И давно к нему привык
Жемайтийский край.
Лодка – вещь музейная,
Но воде куренас рад:
Он сегодня на плаву,
Бороздит залив.
Преголем и Деймою
Кёнигсбергский шёл собрат,
Флюгером чтоб наяву
Дружбы чтить прилив.
Александр1 в гостях у короля Пруссии Фридриха111 и королевы Луизы
Мемель 1802год
*первый вариант у меня в "Записной книжке"