Как пилигрим морских глубин,
Как одинокий странник,
Оставив версты позади других морей,
Акула белая явилась в одночасье,
Ужасным призраком в местной морской среде.
В ее спокойном и неустрашимом теле,
В холодном взгляде при котором стынет кровь,
Вместились истина с божественною карой,
Она являлась и судьей и палачом.
Тысячелетиями изменялось тело,
И совершенствовалось день за днем оно,
И вот теперь стала она которой знаем,
Которой видим в глубине морской.
Когда плывет она, ее плавник, как парус,
Как-будто острый нож режет легко волну,
Как встретить часто ее можно одинокой,
Но, нет! Не дарит она милость никому.