Развевалась на теплом ветру вороная грива
Говорят, государыня ласкова, да гневлива - мягок голос, да инеем северным блещут очи
не укрыться в весеннем лесу от царевых ловчих
медный колокол в зал гостевой созывает рано, запах крови и трав всем почудился в ветре пряном, этот день в королевстве был самым безумным признан - вместо пира хмельного устроили в замке тризну, притушили все свечи из скорби и даже страха, вместо шелка надев смоляной и тяжелый бархат, занавесили все зеркала в залах плотной тканью
государыня, шумно скорбя, улыбалась втайне.
Тихо праздновать вместо поминок ей есть резоны
государь почивал, арбалетной стрелой пронзенный, и прочесывала кавалерия все границы, государев приказ повелел отыскать убийцу.
Только стоило трауру минуть, уйти печали, песни новые в замке отчаянно зазвучали, снова горничная королевское ложе стелет
занимают его паладины да менестрели, путешественники, мореплаватели, маркизы.
Не тревожит супругу свою государев призрак, ни господь, ни усопшая совесть ее не гложет, поднимаются толпы дворян на госпожье ложе.
Государевы гончие выли, улыбки скаля
Стражи теплой весной арбалетчицу разыскали, руки белые за спиной у нее связали.
Ожидала царица преступницу в тронном зале, а увидев ее, говорила ей речь такую:
- Сколько тьму не носи, королевство со мной ликует, государь наш был не из ранимых, не из смиренных, для него все законы и логики были бренны, заповедны леса, зачарованы тут болота, кто просил государя вести за собой охоту? С ним меня обручили, не глядя на дом да лица, мне с родительской волей степенно пришлось смириться, ни пиров ни балов я не видела в замке нашем, а ведь были вокруг женихи и смелей, и краше.
Ныне жарки мне ночи и холодны одеяла, так одно я скажу: молодец, что в него стреляла.
В заповедных лесах эта весть пронеслась недавно: при дворе благородном признали одной из равных всяким смелым и кровным и алым и несудимым молодую охотницу - светом своим любима, выступает она со своей королевой рядом жизнь и дом сохранив и свою обретя награду; вместе в залах высоких, пока нерушимо слово, два наряда идут - позолоченый да вишнёвый.
Разрешения государева не имея, ни один в тех угодьях охотиться не посмеет, а ослушавшихся государыня враз накажет
не укрыться в весеннем лесу от царевой стражи.