Вблизи грозных стен иноземное войско,
По всем колокольням тревожный набат…
Так пращуры встали за волю, геройски,
Чтоб к нам не совался лихой супостат…
Торжок осаждён главной ставкой Батыя –
За валом стоят штурмовые леса,
Под город тумены идут запасные:
«В монгольской орде неудач полоса»….
В отсутствии князя, «и малой дружины»,
Набат вечевой всколыхнул наш народ,–
А с той стороны инженеры Пекина,
Готовят к стрельбе боевой огнемёт…
Посадник во тьме свёл знакомой ложбиной
«Охочих людей за удачей большой»,
«Зайдя степнякам, неожиданно, в спину», –
Спалил огнеметы, горючей смолой…
В тот год, за три дня, пал Великий Владимир,
«И боль не успела травой порасти»,
Но здесь под Торжком вьюжным месяцем зимним,
Батыю тумены от ран не спасти…
Сломался рычаг у осадной машины,
Монголы ж, под стены с утра подошли,
По ним стрелы бьют по длине в два аршина,
И многие смерть в этом месте нашли…
На этом не кончилась лютая сеча,
*Посадник Иванка «закрыл западню»,
Отряд горожан вышел в поле под вечер,
Побив супостатов в открытом бою.
Увязли в снегу силуэты монголов,
За многими тянется каплями кровь,
Идёт перезвон православных соборов,
В лице *Субэдая задёргалась бровь…
«Что здесь за народ? – Хан спросил полководца,
Нам город без боя не сдан ни один», –
«За землю селян тоже надо бороться» –
«Дерутся до смерти за каждый аршин»…
«Но скоро конец двухнедельной осады,
Меня не подвёл до сих пор «глазомер», –
Всех там умертвить, – без малейшей пощады,
Догнать и пробившихся на Селигер»…
Пожар пожирал неживой городище…
Шли в Новгород люди, по берегу Цны, –
На три дня пути, в небе смрад и дымище…
А в воздухе слышно дыханье весны…
*Посадник Иванка – Выборный предводитель обороны Торжка.
*Субэдай-бахадур – монгольский полководец.