О счастье разговор был много лет назад.
Горит крутой закат, и засыпает сад.
Мы тихо говорим с бабулей в том саду
Про жизнь идет рассказ и трудную судьбу.
Тот голос мне родной я слышу сквозь года.
Тоской во мне звучит. И будет так всегда.
Вся жизнь ее в труде, тяжел крестьянский быт.
Сам сдохнешь иль умрешь, ребенок будет сыт.
Крутилась целый день, на силы не смотря.
На отдых – ничего и не секунды зря.
Весь день она у дел. С заботой там, и тут.
Минуты не сидит, пока все не заснут.
Как белка в колесе. Забыла про себя.
Хлопочет день-деньской. Работой занята.
И вот совсем темно, в права вступает ночь,
Бабулю я прошу советом мне помочь.
- Скажи, что счастье есть? Кому оно дано?
- А получить его кому-то суждено?
Задумалась она, качнула головой.
Не знаю, что сказать… Вопрос то не простой.
Работала всю жизнь. Ведь дел невпроворот.
Не думала о том, что время не дает.
Детишек накормить. Нет сена, то – беда.
А знаешь почему? Не будет молока.
А нету молока, так голод жди зимой.
Не померло дите, так счастье, что живой.
Корову подоить, да накормить курей.
А думать то когда? За этим всем поспей!
Скажу тебе вот так, когда ты молодой,
Не трогает печаль, наивен ты душой.
Тогда считала я, что счастье - это смех.
Ох, песни пели мы! И веселили всех!
Смеешься – счастлив ты, а счастлив – так живи!
Вот молодость бурлит, гуляли, как могли!
И свадьба удалась! Я деда твоего
Любила просто страсть! То знало все село.
И вот у нас семья, и счастье - рядом с ним.
Построили свой дом, а после – поглядим.
Детишек трое вряд. То знаешь ты сама.
А дальше – дед погиб... Его взяла война.
Уж столько лет прошло, но плачу я за ним.
- Каким он был, наш дед?
Обыкновенным был.
Закрою я глаза, и мысли – в тот наш год.
И как тогда меня он за руку берет.
Наверно, счастлив там. Ведь здесь без сил - ни дня.
Уж близок здесь мой час. Дождись, родной, меня!
Твоя солдатка здесь всю верность сберегла.
Хоть было трудно жить, других не приняла.
А после той войны, ой, страшный голод был.
Жить негде, дом сгорел. Ох, Боже, дай же сил.
А ели – кто что мог. Бывало и траву.
Твой папа просит хлеба: «Дай кушать, не могу!»
Мы конский щавель рвем – и вот тебе обед.
Смогла купить на то, что нам оставил дед
Пшеничного зерна, еще муки кило.
- А юшка – это что?
Да, суп из ничего.
Я продавала всё, чтобы еды купить.
И дедово пальто. А что? Ведь, надо жить.
А выжили мы все. Да! Всем смертям назло!
То СЧАСТЬЕМ назовем. Наверно, повезло.
- Как строили наш дом?
Из бревен. От реки
Тащила на себе, сыночки помогли.
Потрогай наш порог. Он гладкий и стальной.
Подбитый танк стоял, помог своей бронёй.
А видишь красный дом? Там бывший полицай.
Скотину отбирал и хлеба урожай.
И сотни две людей в Германию угнал.
Не знал, что немцев здесь в России ждет провал.
Потом же был штрафбат. Пришел хромой с войны.
Односельчане с ним общаться не смогли.
А вот недавно он в той бане угарел.
Все видит наш Господь. Для мрази свой удел.
А люди говорят, что смерть он заслужил.
Собачья смерть ему. Он горем счастлив был.
Таких людей как он хочу назвать зверьем.
Собака, ведь, и то врага не пустит в дом.
Захочет счастья пьянь – зальет глаза вином,
И в луже как свинья лежит себе потом.
Ведро помоев кинь – вот счастье для свиньи,
Да хрюкнуть, похрапеть и полежать в грязи.
- Так счастье это есть? Так что оно, скажи.
А чтобы дети сыты и не было войны.
- Ведь трудно так тебе! Ты счастлива была?
Подумала она, сказала тихо: «Да».
Всем было нелегко. Не только мне одной.
У многих счастье ведь отобрано войной.
Гневить не буду я. Не для себя жила.
Мне счастье - трех детей поднять одна смогла.
*****
Под вишней разговор был много лет назад.
Спустилась тихо ночь и в ней заснул наш сад.
Заснул наш огород и мазанкою дом.
Мой детства уголок, и я девчонкой в нем.
На темном небе том глазами тысяч звезд
Наш млечный путь как тень проник на небосвод.
Я думала о всём и не могла уснуть.
Бабуля подвела простую счастья суть.
Так мудро очертив - оно для всех свое.
Постичь овечью жизнь волкам не суждено.
Всё просто без прекрас, но сколько глубины!
Мне жизнею своей всё рассказала ты.
Без всяких умных фраз, так быстро и легко,
Народное чутье к ответу привело.
Бабулечки моей уж нет так много лет.
Но вижу образ тот, он дарит теплый свет.
Ведь столько лет прошло, но не понять умом
Как с жизнею такой не развестись с добром?
Годами голодать и в каторжном труде
Без озлобленья жить в душевной чистоте.
Как стыдно рассуждать о счастье свысока
И мерить свой итог купюрами числа.
Истерзанной душе чужда тупая лесть
И сплетен громкий треп. Все примет так, как есть.
Не сможет стать свиньей, не станет убивать,
Не будет всех подряд впустую осуждать.
Пусть будет сложен путь, но светлая душа
Пройдет его легко, ведь цель ее ясна.
Прочь паутину лжи, тревоги, суету!
Несет свой молча крест и не клянет судьбу.
Ведь можно рассуждать о смысле бытия.
Но как пройдешь свой путь – тут каждый за себя.
И как устроен мир - нам не дано понять,
Что СЧАСТЬЕ для тебя? - Тут надо выбирать!