Осень в Баварии. С дня на день снега, отопленье печное
Лапы ворон черепицу царапают, сыр недоступен
И отлетевшие ранее птицы другие оставили тени
И тени толкутся на крышах среди трубочистов и сыра.
Но сыр недоступен. Угрюмый инспектор, поймавши вора
Взрезает ножом сердцевину, а в окна вороны глазами
Глядят на инспектора, вору кивают. Им сыр отвечает молчаньем
Разгневанный мастер закона зовет трубочистов
Приказ его ясен - поймать дерзких птиц заоконных
Мол нечего всяким мешать исполненью фемиды
По полной катушке - на хлеб и морскую капусту
Да перья у них растрепать. Хенде хох. Гутен морген.
Работники труб надевают чугунные шлемы
И острые пики берут, жены их провожают
В молчаньи обходит ряды престарелый священник
И дети рыдают, сморкаются, громко чихают
Забрала подняв, поднимаются тихо колонны
На крыши ближайших домов, начинается битва
И тени пернатых слетаются в темные стаи
Бросаются с карканьем на супостатов проклятых
Летят с крыш обломки щитов, мелкий дождик помета
И крики слетающих вниз переходят в молчанье
Инспектор выходит, зовет дрессированных кошек
И их провожают собаки, коты и цыплята
А бой разрастается, с неба спускаются звезды
Отряд диких пчел прилетел, ждет приказа
Обрывки теней долгим эхом проносятся в трубах
Пожарным брандсбойтом смываются на мостовую
Инспектор, без всяких сомнений, играет победу
Улыбка его на губах разрастается маком
И кленом, и тополем, дубом, сосной и черешней
Уставшие птицы садятся на ветки, сдаются
И вяжет, стреножит их осень на длинный срок зимний
Спускается вечер, вороны молчат, вор кивает
Инспектор заходит. А сыра уж нет. Все темнеет.
В Баварии осень на крыше зимой умирает.