Муза моя сидела и горевала.
Рабочий день у неё начинался ближе к полуночи, когда я предавался мечтаниям. А сейчас она была растрепана, в застиранных трениках, с хвостом на голове.
Сидит и слезки по щекам.
Говорю ей, Ты чего?! Так же нельзя! Ты моя сладкая конфета, предел мечтаний...
Она как завоет, Льзяя воооот! Меня, мне, со мной так обошлись... незаслуженно... просто так... я не такая... а онииии...
Душа моя, говорю, помнишь свои красные сандалии в детстве? Мама тебе их купила.
-Помню, отвечает, так ногу натерали. Я как дура с фантиком была. Вокруг все серое и эти кирпичи на ногах. А при чем тут санлалии?
- Просто, вспомнил.
Молчит, вроде опять плакать надо, а момент упущен.
Глаза красные, вырез от футболки превратился в нехилое декольте, губы растресканы. Мечта, одним словом.
Не смотри на меня, говорит. И вообще, ты этого не должен видеть. Я там разберусь, может и не права была.
Собирает волосы в пучок, накидывает кофту, складывает на столе какие-то бумаги. Потом минуту молчит и поворачивается ко мне с обворожительной улыбкой.
- Вот ты гад! В смысле, я так тебя люблю.
Теперь кыш отсюда. Иди вон мечтай обо мне, стихи пиши или чего ты там еще делаешь.