***
Переплетение судеб
В прямолинейности закона…
За окнами не сотни неб –
Одно – в объятьях небосклона.
Проходит цепь людей, имён.
Одна для всех – Земля – планета:
В ловушке истин и времён,
В противоречия одета.
Сплетая судьбы, суждено
В законы, стены, слово «надо» –
Кому-то упереться взглядом,
Кому-то лоб разбить дано.
Решётка, дверь, замок, окно…
Любовь, развод, покой… Ограда…
Азы
Когда цветок увижу в срок,
Настрою восприятье мира.
Душа, как гусли, арфа, лира,
А камертон – простой цветок.
Когда услышу пенье птиц –
Мой слух очистится от шума,
Мешающего связно думать,
Сбегу от чуждых небылиц.
Когда движение, как вальс,
И быстро, и неутомимо,
А рядом светлое незримо
И зримо окружает нас,
«Откуда счастье»? – спросишь ты.
Азы гармонии просты!
П. С.
Про аромат не забываем:
Он невесом, но осязаем,
Примета года, лета, дня.
Цветут сады, живёт земля.
Цветок
Тамаре Митрофановне Гордиенко
Придётся срезать полстебля,
Тогда цветок поставим в вазу:
"Меня взрастившая земля,
Не пожалей о том ни разу".
Судьбы изломы округлив,
Получим красоту свершений:
Цветущий сбывшийся мотив –
Он будет лучше, совершенней.
Цветка огромного экстаз,
Порадуй нас ещё не раз,
Дарителя не возмути.
Он льёт сиропы и елей…
Да будут легче и целей
Судьбы нелёгкие пути!
***
Андрею Тарханову
Железный век, стальной и нефтяной –
Ступени для технического бума.
Поэзия, волшебный голос твой
На все века сильней любого шума.
Не моде дань, не спор и не война,
А счастья взлёт, боль разочарований.
Поэзия, тебе любовь цена.
Стихи сынов – плоды посильной дани.
Любимец твой, земли сибирской сын,
Нам пел светло югорский жаворонок.
И юным пел, и в возрасте седин
Остался голос и силён, и звонок.
В гармонии уверенность видна:
Для песни наступает тишина.
Липовый чай
Душистые цветущие деревья,
Жужжанье пчёл и шорохи листвы…
У летних дней есть время для цветенья,
У поколенья – время для любви.
А после и покой, и увяданье.
Вязание, а как же без него!
Присмотришься – продлится узнаванье,
Нет равнодушных после – никого!
Из липы чай, когда заваришь цвет,
Даст аромат и умиротворенье.
Да славит жизнь июльское цветенье:
Для поколений многих вечный свет,
Которому конца и края нет,
А есть и красота, и вдохновенье.
Читательское искреннее
Игорю Белкину
Соскучилась, Игорь, по Вашим стихам:
Их лёгкости и обаянью.
Ваш голос вдали постепенно стихал,
Виня расставания данью.
И вот: я вернулась и много прочла.
Но завтра прочту я немного.
Стихи то ласкают, то выжгут дотла.
Прошу не судить очень строго:
Читательский пыл постепенно угас...
Когда-нибудь снова я буду у Вас!
Теперь мне позвольте проститься.
У Вас теплоты набрала про запас,
Сарказма и смеха, и слёз без прикрас -
С открытой сегодня страницы...
* * *
В огромном мире маленькая я.
Как в раковину спрячусь в жёсткий круг.
Вдруг расстворюсь, раскроюсь не таясь
И вверх, и вширь, и вниз, и даже вглубь.
Ручьём пою, рассыплюсь белизной.
Как снег и я искримся от лучей!
Но, иногда придётся быть и тьмой?
Где были дни – не избежать ночей.
Друг раньше шёл, и он поможет мне,
Напомнит ночью белой – можно в путь.
Идёт кто следом, легче тем вдвойне.
И я смогу помочь кому-нибудь.
Огромен мир, так близко до порога.
Зажмурюсь, и опять я одинока.
Примечание автора: «Расстворюсь» – от «створки» морской ракушки
ГРАНИЦЫ
Горизонт – межа земли и неба,
Утро разделяет ночь и день.
Грань такую отыскать и мне бы,
Ложь от правды отодвинуть в тень.
Горизонт свой облик изменяет,
День и ночь роднятся ввечеру.
Ложь так ярко правду оттеняет.
Завтра тоже в чем-нибудь совру.
Но по лжи про врущего узнаем
Больше, чем когда он мог молчать.
Горизонт загадочно растает,
Вечер, день и ночь – втроем опять.
Разграничив страны от страны,
Мы таможней объединены.
ЕЛАБУГА
Ухоженный мирок провинциальный…
В красивом месте весел старый дом.
Ждут лики обращённых к нам икон.
От подлинников веет старой тайной.
Осталось чудо в глади зазеркальной.
Пылинкам малым рады. Им бы в тон
Мои слова о грустной правде, в том:
Звучит рассказ о чьей судьбе печальной?
Музеи не изменят мир реальный,
Пылится – не читаем – каждый том,
Не утолим духовной жажды, ждём.
Но свежий хлеб лежит в каморке дальней
И пахнет, как любовь к родному краю.
Я здесь о прошлом что-то понимаю!
* * *
Отлакируем фразы, в ровный строй
Составим строки, рифмами приправим…
И, серость зашагает чередой,
Скрывая переход от яви к нави.
Нас шёпот с криком тоже не спасут.
На митинге кричи, шепчи на ушко.
Кому-то лень строку ввести «во фрунт».
Ах, с кем же ты, Поэзия, подружка?
Мечта, как неприступная скала.
Биенье жизни вновь неуловимо.
Огонь любви плывёт от нас незримо.
Старалась я, писала, как смогла.
Себе, любимым, строки-зеркала.
Поэзия, как Бог, непостижима.
НЕ ПЛАЧЬ
Ручьями слез омою твой порог,
Но это не изменит расстановки
В театре Божьем лиц. Подходит срок
Услышать тему из аранжировки.
Что лучше – прокричать, шептать, пропеть?
Не слышно в общем хоре абсолютно.
Не стоит унывать, давай терпеть
С улыбками, где смех – не так и трудно.
Все к лучшему, и все во власти Божьей,
И, может, я всерьез развеселюсь.
Но, все же, рассмеюсь поосторожней.
И ты поберегись, но и не трусь.
Окажется загадкой жизнь не сложной.
Решу, да вот решать все не берусь.
* * *
Поэзия, когда бессонной ночью,
Как сказочный Пегас, взбрыкнёт кровать
И в спину подтолкнёт: «Ищи листочек.
Пиши. Забудешь, глупая, опять».
Поэзия мудра и многолика,
Как этот мир и сложный, и простой.
Но не выносит суеты и крика.
И обожает юмор с добротой.
Поэзия! Ей не нужна причина.
С ней каждый может пережить полёт.
Бумага стерпит всякую личину
И снова чистой быть не устаёт.
Поэзия огромный мир наполнит
И уместится в скромную тетрадь.
И в чёрством сердце закрепится корнем,
И нежно расцветёт в тебе опять.
Поэзия! Когда усталый дядя
На нас вдруг бросит удивлённый взгляд,
Прочтём ему две строчки из тетради.
А если стерпит – сто стихов подряд.
Поэзия! Опять в одной из ночек
Рождён сонет… В нём лишних восемь строчек.
МУЗЫКА ИМЕНИ
Фон звуков древней песни ясно слышен.
Исчезнет время – имя не сносить.
Рожденьем тайны крепко вьётся нить:
Дождей постукивание по крыше...
И шорох ветра с раскрываньем почек:
Ядро щелчком коротким лопнет вдруг,
Тихонечко цветок растёт, листы вокруг –
Узором вечным Вас украсить хочет.
Как редкое обыденным не станет,
А вечное не вложишь в строки-грани,
Ещё раз и ещё цветку расти весной.
Водой живой умыться утром ранним,
Наполнить день заботой о познанье,
А вечером всегда быть не одной.
* * *
Весь мир был Ваш! Отдайте всё назад!
А позже всё по кругу возвратится:
Любовь к любимым, в дружбе спрячьте клад,
Ещё не раз друзей увидим лица.
Ручьём – вино, стихи – как на парад.
Искрится солнцем жизнь, идей – зарницы.
«Йохимбе» силу даст Вам напрокат.
А кто моложе – позже приобщится.
Кому – цветы, кому – в плечо приклад.
И снова брать, и отдавать стократ!
Мешают лишь условностей границы
Однажды всё обрушить в звездопад!
Волнует стих, рождаются страницы…
Весь мир – для Вас! Пусть всё идёт на лад!
НОЧЬЮ
Луна к озёрному холсту
Слегка притронулась лучами.
Мелькнув летучими мышами,
Дразнила птицу на лету.
Звала вчерашнюю мечту,
Коснулась завтрашними снами.
И благодарными словами
Поэт опишет красоту.
Прикосновение лучей
Луна всего лишь отразила.
Источник красоты – Светило.
Оно согреет страстью всей.
Всей мощью, всей небесной силой.
Но в эту ночь Луна царила.
СТРАХ
Упасть в траву, чтоб сквозь меня росла.
Стать частью поля, как сгореть дотла.
Чтоб звуком радостным мир сквозь меня летел.
Исчезнуть в радуге. Но это – беспредел.
Так отказаться от обычных слёз,
Чтоб душу сжечь, а пламень в тело врос.
Чтоб сердце замерло, а взгляд остекленел.
Свалиться замертво. Вот это – беспредел!
Судьба палит. Роняет в землю. Ниц.
Героев. Грешников. Святых. Блудниц.
Не обезбольте – до отказа мышц
Дышать и жить в ловушках грешных тел.
Потерям нет числа. Кто вниз летел,
Их боль прошла. Для боли есть предел!
* * *
«Но нет угрозы титулам моим
Пожизненным: любил, люблю, любим».
Вильям Шекспир, сонет 25
(перевод С. Маршака)
Любила, любима, люблю.
Как мне повезло – я живая.
И даже когда я умру,
Забыть о любви – запрещаю.
Неистовость звёзд по ночам,
Блаженство мелькающих истин,
Романтика – юным плечам,
А мудрость – взрослеющей мысли …
Мгновения – неповторимы.
Сплелось всё в прекрасный венок.
Чувствительна, значит – ранима!
Не страшны холодные зимы.
Твержу как молитву, зарок:
«Люблю я, любила, любима».
ФАНТАЗИЯ
Представьте: я развеяна по миру.
Летаю быстро, словно облака.
И ветер – как подталкивает в спину
И нежно овевает мне бока.
Укачивает, часто поправляя
То левое, то правое крыло.
И прошлое, и будущее знаю:
Что было и которое пришло.
Что облаку? Меняются пейзажи.
И можно перемен не замечать.
Ну, захвачу чуть-чуть горячей сажи,
Верну дождём, оставив слёз печать.
Прольюсь ещё, ослабну и растаю.
А те – внизу, меня не замечают.
ДРУГУ
Кто жажду утолил из родника,
Не станет пить из грязной, мутной лужи.
Терпи, друг мой, родник найдешь пока:
Грязищи перепьешь – родник не нужен.
Того страшней, отравишься когда
Пороком, подслащенным блеском славы.
Уж лучше пустоте отдать года,
Чем угождать, потворствовать лукавым.
Бывает путь опасен и тернист.
На выбор будь решение похоже.
Кто хочет чистоты, пусть будет чист.
Гнилым плодом насытиться не сможет.
Идея не нова, давно известно:
Свинья в грязи, а рыбе – в речке место.
КОФТА
Я нарядилась в кофту старую –
Бесформенную и большую.
Внутри неё плутовка шалая
Была готова к поцелую.
А позже кофту я засунула
В забытый, дальний угол дома.
Опять о Вас я долго думала,
Мой обаятельный знакомый.
Опять, мой милый, как увижу Вас,
Я буду ветреной и шалой.
И, чтобы прятаться не ринулась,
Я кофту выкину, пожалуй?
Желанья спрячу, непременно, я.
Ах, кофта, старая, но ценная!
СОНЕТ О...
Что Вас нельзя любить – сказали мне,
Не стоит волновать и путать планы.
А мне бы изредка увидеть Вас во сне
И не считать ни плюсы, ни изъяны.
Надеюсь, настоящий Вы вполне,
Её герой – не моего романа.
Люблю и уважаю Вас – вдвойне,
И не хочу ни страсти, ни обмана.
А мой герой был с водкой – на коне.
И тело, и душа мои – как рана.
Хоть муж и не относится к родне,
Я думала – опора и охрана.
Пусть Ваше счастье будет постоянно
И, как положено, достанется жене.
* * *
Быть мужем у любимой – рай.
Как хорошо, когда одна
Тебе любимая дана.
Иначе – в муках выбирай:
Которая из них твоя?
Теперь вопрос почти решён.
Тебе не надо много жён.
Вот если б в южные края...
Исчез «ходок», умён и лих,
Когда ты полюбил одну.
Сменив свободу на жену,
Ты обездолил остальных.
А если им – нехорошо,
Они поборются ещё!
* * *
Когда обманывает друг,
То и в благополучном мире
Обвиснут крылья, сердца стук
Твердит, что дважды два – четыре.
Когда обманывает друг,
Печаль наполнит серым цветом
На всех рисунках солнца круг,
Затмит оранжевое лето.
Когда обманывает друг,
Повсюду жабы, мыши, змеи.
И нет протянутых мне рук.
Терять друзей я не умею.
Цена предательства одна:
Друзей плохих я лишена!
* * *
Могу простить. Прощу. Уйду со вздохом.
Равно грешить – от страсти унывать.
Людским грехам с времён царя Гороха
Любовь казнить и узы дружбы рвать.
Разлучницы запомню громкий хохот,
И то, как звонко тикали часы,
Когда, любви не зная, ваша похоть
Будила гнев июля и грозы.
Мне без тебя ни хорошо, ни плохо:
Я без тебя почти и не живу.
Ушедший день я соберу по крохам,
Чтоб не забыть: всё было наяву.
Не много и не мало. Сколько было.
Вот – неба синь, и солнце не остыло!
ПЕРЕД РАЗЛУКОЙ
Сегодня день тянуться будет долго.
Мой милый уезжает, я останусь.
Секунды в сердце вспыхивают колко.
С ним ехать не могу – какая жалость!
Пусть завтра будет сумрачно и грустно,
И в пустоте гуляет свежий ветер.
Забудет сердце радостные чувства,
А позже удивлюсь всему на свете.
Часы разлуки не убьют надежду.
Такое не единожды бывало:
Разлуке проверять любовь, как прежде:
Так ясный день в дождях берёт начало.
Разлука подтвердит: любовь прочна!
Так вот зачем разлука нам нужна!
БЕЗ ОТВЕТА
Любовь была так безответна.
И длилась долго. Очень долго.
И не давила тяжесть долга.
И дни летели незаметно.
Легко уйти от огорчений.
Но как уйти от светлой грусти?
Как безответная отпустит?
И окружают сны и тени.
Мы не давали обещаний,
Не жгли костров блаженным летом.
Не знали клятв, грехов, обетов.
И не познали сотни граней,
Которыми любовь богата.
Но и печальная – награда.