Л И Р И К А
ГРАЖДАНИН
Томясь надеждой безотрадной,
Без должной веры в свой успех
В подлунный мир не в меру жадный
До власти, денег и утех,
То преднамеренно лукавый,
То без стыда поющий лесть,
Всегда готовый ради славы
Топтать достоинство и честь,
Всегда настигнутый пороком
До самых избранных вершин,
Пришёл я скромно, не пророком,
Как беспокойный гражданин.
Особой роли не имея
От Всемогущего Отца,
Учить и поучать не смея
Других от своего лица,
Я вижу долг в труде суровом:
Без повеления Творца,
Будить непринуждённым словом
Толпы заблудшие сердца
И в век, прославивший тиранов
Мир потопляющих в крови,
Напоминать ей не устану
О силе правды и любви.
* * *
Что – наша жизнь? Недоуменье,
Неудержимый эры вздох,
Одно короткое забвенье
На бесконечности эпох.
Как облака, без сожалений,
Мы отправляемся в полёт,
Куда нас ветер настроений
Бесцельной прихотью несёт.
И неизвестно где мы будем,
Куда придём в урочный час,
Кого простим, кого осудим
И где-то вспомнят ли о нас?
* * *
Не окропляй святой слезой
Ты этот мир циничной злобы:
Он обречён судьбой до гроба
Идти не праведной стезёй.
Он безразличен и жесток,
Как обух горд и примитивен,
Его преследует порок
И детский плач ему противен.
ЗИМНИЙ ДЕНЬ
Морозно. Голубеют тени,
Озябли щёки, стынет нос.
Берёзки голые колени
От стужи спрятали в сугроб.
Клоками в солнечной долине,
Поверх рассыпанных снегов,
На каждой былке блещет иней
Короной белых жемчугов.
Природа средств не пожалела,
Попутно ветер усмирив,
В невест роскошных разодела
Весь хоровод прибрежных ив.
Под сень снежного навеса
Они стоят и ждут гурьбой.
Оставь жену и как повеса
Иди и сватайся к любой.
Ступай и, предложив им руку,
В свой быт унылый привнеси,
Не принимающую скуку
Их красоту, как часть Руси.
Спеши. Недолго постоянство.
Взметнётся ветер озорной
И всё их пышное убранство
Развеет снежной пеленой.
О ПОЭЗИИ
Поэзия не умерла!
Не верьте вымыслам клевретов.
Поэзия всегда была
Душой талантливых поэтов.
Когда ж рифмач иль стихоплёт,
Вступая с музой в спор жестокий,
Гордясь, поэзией зовёт
Едва срифмованные строки,
То не поэзия, а бред,
То суррогат и поневоле
Ему, конечно, места нет
На поэтической юдоли.
Но, если в творческом огне
Поэт, испытывая муки,
Сегодня нужные стране
Из лиры исторгает звуки;
Они бесследно не пройдут,
Они кому-то путь осветят.
Их обязательно прочтут
И обязательно заметят.
* * *
Не тронь цветок, когда бутона
Он не успеет распустить,
Он смотрит в новый мир влюблённо,
Он хочет жить, цвести, любить.
Его приветствует планета
Объятьем солнечной весны,
Ему неведом сумрак света
С обратной, тёмной, стороны.
Он ждёт желанного ответа
От мира чуждого ему,
И яркий свет, и краски лета –
Порука верная тому.
Пусть он не ведает страданий,
Пускай продлится дивный сон,
И чудный мир его желаний
Не будет горем омрачён.
Не торопи его мгновений!
Уж слишком хрупки и тонки
Для грубых соприкосновений
Его тугие лепестки.
* * *
Хотя земля ещё мертва
И лес по-зимнему печален,
Весёлой стайкой сон-трава
Уже белеет средь проталин.
Вокруг берёзового пня,
В едва оттаявшем оконце,
Она изнежилась на солнце
Холодного сырого дня.
Повсюду снег и хмурый лес,
И день по-зимнему суровый;
И тучи чёрные с небес
Засыпать снегом лес готовы.
Но свежий снег растает скоро,
Метель теперь ей не страшна.
Пускай зима потешит норов,
В Сибирь пришла уже весна.
* * *
Овеян сумрачной прохладой,
Хорами птичьими звеня,
Нас ближний лес манит отрадой
От знойного расплава дня,
Из пыльных городских оков,
В покой таинственный и чудный,
В шатёр просторный и безлюдный
Под сенью царственных дубов.
Он примет нас с тобой любезно
В своей обители простой
И очарует безвозмездно
Неповторимой красотой,
Нам отдых даст и может быть
Его блаженные чертоги
В душе уснувшие тревоги
Ещё помогут разбудить.
ПАМЯТИ В. Х.
Ты с нескрываемым волненьем
О малой родине писал
И с поэтическим уменьем
«Счастливый домик» создавал.
Какой там домик? Где там счастье?
В потоке сумасшедших дней
Его развеяло ненастье
Несчастной родины твоей.
Отвержен горестной годиной,
Осколкам родины сродни,
Скитался ты забытой льдиной,
Влача бессмысленные дни.
И, наконец, в судьбе участье
Страна чужая приняла
И телу, жаждущему счастья,
Покой и кров в земле дала.
* * *
Под светлым пологом дубравы
Обрызган жемчугами рос,
Венец природы величавый
Цветок уединённо рос.
Он жил надеждой в мире этом
На силу правды и добра.
Его заря туманным светом
Плела из нитей серебра;
А буйный ветер ночью лунной,
Когда в дубраве нрав смирял,
Лучей серебряные струны,
Лелея слух, перебирал.
Вслед за дождём под звон капели,
В тиши умолкнувших цикад,
Ему с восторгом птицы пели
Напевы дивных серенад.
И вырос он, цветок прекрасный,
Вдали от пашен и дорог
И был готов с улыбкой ясной
Поведать миру свой восторг;
Но кем-то сорван был от скуки
И вот один лежит в пыли.
Безжалостные чьи-то руки
Его на гибель обрекли.
Звенят по-прежнему капели,
Сквозь сень листвы струится свет,
И так же льются птичьи трели…
Но до него им дела нет.
* * *
Исцелованы губы,
А во взгляде тоска,
И сознательно шубы
Пола коротка,
И коленка на страже,
И улыбка у глаз –
Всё, что есть, для продажи;
Всё, что есть – напоказ.
* * *
В своих дерзаниях не слаб,
Творя решительно и смело,
Какие задницы у баб
Всевышний только не наделал.
Иная до того крута,
Иную до того изгадил,
Что не добраться ни черта
До ней ни спереди, ни сзади.
ТАЛИСМАН
Звезда, гори неярким светом,
Свети, мой добрый талисман.
Кому известно в мире этом,
Какой нам срок судьбою дан?
В какие вещие скрижали
Всевышний или сатана
Рукой поспешной записали
На память наши имена?
Где та постель, квартира, поле,
Асфальт, развалина, овраг,
Когда по злой иль доброй воле
Нам предрешён последний шаг?
Никто: ни ангел неподкупный
Перед Творцом не согрешит,
Ни дьявол не возьмёт по крупной
И заглянуть не разрешит.
Молчит насупленная вечность
И от неё не жди ответ.
И, удаляясь в бесконечность,
Звезда ещё роняет свет.
* * *
Взращён в системе травопольной,
Влюблённый в севооборот
Поэт на лире богомольной
О травосеянье поёт.
Но что-то не тревожит лира
Крестьян отвыкших от забот,
И нива, что могла б полмира
Кормить, не кормит свой народ.
* * *
Скатилась капля снеговая,
С подтаявшего бугорка,
За ней ещё: одна, вторая…
И вот, на солнышке сверкая,
Бежит ручей издалека.
Лощинки лужицами топит,
Набух водой тяжёлый снег.
Весна не долго силы копит,
Весна настойчиво торопит,
Спешит, всё убыстряя бег.
И вот уж окрик лебединый
Прорезал обруч тишины.
Водой покрытые низины
И запестревшие долины
Весенней радости полны.
* * *
И в этой душной атмосфере,
Где нелегко произрасти,
Мы место совести и вере
Могли б достойное найти.
Но мы не ищем, мы лениво
Надеждой призрачной живём,
Надеемся неторопливо
И неопределённо ждём.
* * *
Надеждой радостной полны,
Стянув деньжонки у жены
Мы, торопясь, в ларёк ступаем,
Там поллитровку покупаем,
С друзьями под забором пьём,
А после, оправдаться рады,
Без лишней скромности орём:
Нас спаивают демократы.
Пьёт и хозяин, но не так,
Как хлещут люмпен и батрак.
Когда же сделали нас с вами
Родной страны хозяевами,
Мы от избытка чувств спились;
Теперь, чтоб мы не «надрались»,
Кого-то надо: нас иль водку
Надёжно прятать за решётку.
НОСТАЛЬГИЯ ПО ПРОШЛОМУ
В Союзе жили мы отлично:
Бывало, в магазин придёшь,
Но там для гигиены личной
Ты памперс не приобретёшь,
Не поперхнёшься рыбой царской
Не съешь банан иль апельсин.
Был чупа-чупс на Пролетарской
В Воронеже на всех один.
Там были: сахар, хлеб, перловка,
Какой-нибудь безвкусный сок
И водка с белою головкой
Такая, что сшибала с ног.
Ещё за что с особой лаской
Я вспоминаю те года:
Какая чудная колбаска
Там появлялась иногда.
Да, та ещё была колбаска,
Колбаска просто будь здоров,
Не из пустой болотной ряски,
Из старых списанных коров.
Вкус у неё неповторимый
И аромат её такой,
Как запах женщины любимой,
Вконец изученной тобой.
Теперь подумать даже трудно,
Теперь такой колбаски нет,
Теперь взамен колбаски ч'удной
Для кошек варят "китикет"!
ПРОСЬБА
Пошли нам, Господи, прозренье,
Где были мы обделены,
Направь наш разум и стремленье
На возрождение страны,
Избавь от грешного желанья
Не видеть прошлые страданья
И светом радужных лучей
Венчать вчерашних палачей;
Не дай, путём идя неверным,
Накликать голод и войну,
Внимать посулам эфемерным,
И разорять свою страну;
Пустым желаниям в угоду
Не путать рабство и свободу,
В маразм бездушия не впасть
И не отдать злодеям власть!
Дай нам душой познать сомненье
В уверенности в правоте,
Чтоб не дойти до преступленья
В слепой покорности мечте;
Не награждай желаньем страстным
Вверять себя безумцам властным
В тревожный для отчизны час,
Беспечно предававших нас!
Уйми кликуш дубоголовых
И вразуми слепых лжецов,
Что палачей недавних снова
Пророчат нам в святых отцов:
Пускай монахи и имамы
Нас призывают снова в храмы,
А не на пустошь пепелищ,
Чтоб духом был народ не нищ!
* * *
Угасло всё в моём сознанье,
Всё поглотил ужасный рок:
И дерзкой мысли трепетанье,
И жар души, и пламень щёк,
И жажду крови молодой,
И страсть любовного обмана –
Лишь смог могильного тумана
Реально бдит передо мной.
Одни суровые подарки
Готовит жизнь на склоне дней:
Уж ни тебе объятий жарких,
Уже не пламенных страстей –
Такое может только сниться,
А наяву в судьбе твоей:
Тупые боли в пояснице,
Тоска да ломота костей.
ПРИБОЙ
Перед разгневанной стихией
Склоняю голову свою,
Люблю, когда валы морские
В дали разбуженной встают.
На тихой местности пустынной
И на лесистом берегу
Их ропот девственно невинный
Я не услышать не могу.
Но больше всех мне были милы
Те берега, где у скалы
В припадке бешенства и силы
Кипят и пенятся валы.
Несокрушимой веры полный
Стремиться к суше пенный вал –
И вот уже грохочут волны
О древние граниты скал.
Их тяготит, как зверя клетка,
Их несвободы неуют:
Они с настойчивостью редкой
В гранитный берег бьют и бьют…
В их круговом водовороте,
В теснине у прибрежных скал
Их неизменный путь к свободе
Я постоянно ощущал.
Там примостившись на скале
Любил я слушать звуки моря,
Любил смотреть, как с ветром споря
Волна бушует в пенной мгле.
ЛЕТО
Шмели на зарослях кипрея
Танцуют танец круговой.
Золототысячник, пестрея,
Разлился пеной золотой.
Лес полон умиротворенья –
Всё поглотил полдневный зной.
Под одинокою сосной
Клубника млеет без движенья.
Устало дышит аромат,
Прочь от цветов не отлетая,
И сосны сонные стоят,
Покой поляны охраняя.
Ни голоса, ни ветерка
Под выцветшими небесами,
И над притихшими лесами
Застыли в бездне облака.
* * *
Люблю я пору листопада
В начальной прелести своей,
Когда осенний цвет наряда
Едва коснувшийся ветвей,
Кой-где мазками кисти нежной,
Не нарушая общий вид,
По кронам бережно скользит
И неуверенно, небрежно
Местами ветви золотит.
В ту пору молодости строгой,
Уже с горчинкой пополам,
Люблю, просёлочной дорогой
Идя по собственным делам,
Остановится ненадолго,
Чтоб видеть, как щедра земля,
Как ветер, кроны шевеля,
Среди оврагов и околков
Волнует зрелые поля.
* * *
Мы у солнца, у ветра спросили,
Но в безвременье канул вопрос:
Где она заблудилась, Россия,
У своих белоствольных берёз?
Что ж ты, мать, нас оставила в поле,
На пороге безвестного дня,
Не отдав нам достаточно воли
И неволи совсем не отняв?
Мы твои непутёвые дети
И расстаться с тобой не хотим.
Нам по-прежнему солнышко светит,
Только зябко сегодня под ним.
В исторический срок не впервые
Разоряем мы собственный край.
Вразуми нас скорее, Россия,
И в грядущее веру нам дай;
Дай нам зрелость в сердца поскорее
Вместе с верою в завтрашний день,
А за наши грехи нам на шеи
Крест безмерных страданий надень.
* * *
Уверенные стопроцентно,
Что в нашем мире непременно
Приходит всё само собой,
Оправдывая собственное чадо,
Мы говорим: он молодой,
Ему ещё побегать надо;
Пусть о работе не жалеет
И за родителями отдохнёт,
Пусть подрастёт и поумнеет –
Он всё своё ещё возьмёт
И наработаться успеет.
Вот чадо выросло, оно
Бесперспективно и давно
Врубилось в общую идею,
Идти работать не спешит,
А говорит: ещё успею –
К своим родителям на шею,
Удобно взгромоздясь, сидит
И на бесплодную затею:
С харчей родительских ссадить,
Покинуть старческую шею,
С ухмылкой лодыря глядит.
* * *
Лентяю нужен Бог, наверно, больше всех,
Не для того , чтоб больше всех молиться,
А для того, чтоб больше всех лениться
И сваливать бездействие на грех.
ВЫПЬЕМ ЗА ДЕМОКРАТИЮ
Бутербродики с икорочкой,
Всевозможный разносол,
Пирожки с хрустящей корочкой –
Всё поставлено на стол.
Водки меряно – не меряно,
Позавидует любой.
Всё оклеено: проверено –
Этикеткой голубой.
А бывало, постараешься,
Блат припомнишь в том числе,
Да побегаешь, помаешься,
Чтобы было на столе,
Не такое изобилие,
Не такая красота,
Нет…. Не та у нас фамилия,
Биография не та.
Правда, хвастают родители,
Те расхваливая дни,
Будто в спецраспределителе
Покупали всё они.
Так, давайте ж выпьем, братия,
За хорошие дела,
Чтоб и дальше демократия
В нашем обществе жила.
НЕВЕРНАЯ
Питая к мужу недоверие
Ты ищешь заново во вне
Другие, новые критерии
По толщине и по длине.
Красивая до невозможности,
Блудливая, как в марте кот,
Опять идёшь, предвидя сложности,
Домой, где муж ревниво ждёт;
Несёшь телесный пыл, растраченный
В похмельно - свадебном жару,
Упругий торс шелками схваченный
И согрешившую дыру.
Привыкшая к соблазну грешному
Ты отдаёшься не любя,
А каково ему сердечному
Ласкать измятую тебя.
Залапанную и не мытую,
Несущую нахальный взгляд
И кем - то с жадностью испитую
Немного времени назад?
МНЕ ПО ДУШЕ ШАЛЬНЫЕ ВЕТРЫ
Мне по душе шальные ветры,
Метели свист и бури шум.
Дорога стелет километры
Нахлынувших внезапно дум.
Ищу и я тропы неторной
Во мгле теряющийся след,
Где мысли дерзостной просторно,
Где для идей преграды нет.
Мы, наконец, с коленей встали;
Идёт вперёд моя страна;
У нас уверенно настали
Теперь другие времена.
И, если прошлое, как путы,
Внезапно встанет на пути,
Мы повернем с дороги круто,
Чтоб все преграды обойти!
Иди и ты, навстречу свету
Вдали забрезжившей зари,
Благоустраивай планету,
Дерзай, выдумывай, твори!
ДУМА ДИКТАТОРА
Я страшной жизнью жил и знаю:
Чужие жизни не щадил;
Теперь себя я проклинаю
За то, что столько душ сгубил.
В душе уж мертво, мне отрада
Одна лишь смерть – всему конец;
Моя желанная награда –
Страданий принятый венец!
Лишь оболваненные нами,
И старики, и молодёжь,
Нести продолжат наше знамя,.
Приняв за правду нашу ложь.
Но жалки мне фанаты эти,
Ведь в убеждениях своих
Им на земле не солнце светит,
А ложь и трусость греет их.
Их жизнь исполнена печали,
Им правда чистая горька,
Ум не приемлет светлой дали
И цель тревожна и низка.
Подлец меня наверно будет
Хорошим словом вспоминать,
Но в мире есть другие люди –
Они не станут сострадать.
Их состраданье не напрасно –
Оно у пропасти межа,
И им души моей несчастной
Тоской измученной не жаль.
* * *
Я в вашем деле дилетант и неуч
В науке только посшибал верхи,
Но и меня коробит ваша немощь
Придумывать хорошие стихи.
Поэзия зависит от субъекта,
Объект не надо тоже забывать;
Но если нет в поэте интеллекта,
То и стихам хорошим не бывать.
Не дремлют поэтические узы,
Не требуя посредственных псалмов.
Не вымолишь внимания у Музы
Без ведома читательских умов.
Из сплава мастерства и интеллекта
Рождается умение поэта.
* * *
Под звуки сладостного пенья,
Не терпящего суеты,
Освобождая из забвенья
Вольнолюбивые мечты,
Служитель музы захудалой
Судьбу нелёгкую влачу
И с головой от дум усталой,
Я рифмы свежие ищу
В пространстве вытоптанном, голом,
Где тесно гениям давно,
Где мною многое дано
Деепричастиям, глаголам
И, пребывающей в тоске,
Другой словесной мелюзге.
Забвенью преданная муза,
Оставленная не в чести,
Готова тяжкий крест нести
Неадекватного союза
Со всеми, кто какой ни есть,
А чтобы досыта поесть,
Презрев достоинство и честь,
С любой другой двуногой тварью,
Не отвергая между тем,
Пельмени лепящую Дарью,
Давно доступную ни всем.
Неплохо бы с красоткой русской
С тяжёлой русою косой,
С буграми мышц под юбкой узкой
Да в сарафане, да босой
Промчаться утренней росой
По сладко дремлющей дубраве,
Неплохо бы её обнять,
Неплохо бы… Но я не в праве
На это всё претендовать.
Я музу милую мою,
Старушку гордую и злую
Повсюду первой узнаю,
К любому юноше ревную,
Не покидать меня молю,
Её сердечную люблю
И по одной, по ней тоскую.
* * *
У горизонта дали синей
Темнеет строчкой хвойный лес,
А в опрокинутой корзине
Суровых северных небес,
Как стая быстрых птиц легка,
Над мокрым лугом кучкой тесной
Бегут гурьбою облака
В какие страны – неизвестно.
Зачем им русская тоска
И наше северное поле?
Их манит южное раздолье
И дым чужого камелька.
* * *
Покинув солнечные страны
И к нам в Сибирь весна пришла
И огоньковые поляны
Весенним пламенем зажгла.
И там, где варварской рукой
Ландшафт природный не изгажен,
И в глубь, и в ширь на много сажен
Пожар бушует над рекой.
* * *
Когда с неистовым желаньем
Восторженного дикаря
Спешу я, тронутый свиданьем
По ветру встречному паря,
К безумной в бешенстве стихии
Под грохот волн, наедине,
И чувства взбалмошно-шальные
Гудят восторженно во мне;
Тогда, как безрассудный чёлн,
Без страха и без сожалений,
Ныряющий в пучину волн,
В неумолимый рок течений,
Я мысль надменную ловлю
На острие душевной бури
И понимаю, что люблю
И грохот волн, и блеск лазури.
* * *
Покрыл тропинки лист осенний,
Настала хмурая пора:
Короче день, длиннее тени,
И лёд на улицах с утра.
Грядёт зима – инспектор строгий.
Пора спросить: как будем жить?
Пора подсчитывать итоги
И результаты подводить.
Мы, вроде, сеяли и жали,
Трудились, с горем пополам,
Но подбивать итоги стали
И прослезиться впору нам.
Голландцам наше бы раздолье
Или японцам подарить,
Тогда, пожалуй, наше поле
Могло б полмира накормить.
А мы? И с прежнею тоскою,
Забыв, как щедр наш отчий дом,
Опять с протянутой рукою,
С котомкой по миру пойдём
1998 г.
* * *
Совсем не трудно убедить того,
Кто в нерешительности мучимый сомненьем,
Не дорожит своим особым мненьем
Иль мнения не ценит своего.
Но в споре нет труднее ничего
Внушить тому, кто с видимым волненьем
Горит неиссякаемым стремленьем
Сказать, что нет правдивее его.
В свою уверенность бесспорно погружён
И ложною победой упоён
Он на своём готов стоять до гроба,
В нем постоянно возникает злоба,
И хоть другим он кажется смешон,
Но он твердит и нудит твердолобо.
СОСНА
Стоит сосна на солнцепёке,
Корнями вросшая в гранит.
Печально ветер одинокий
Её вершину шевелит.
В борьбе за жизнь неугомонной,
В боренье на пределе сил,
Её раскидистою кроной
Природный разум наградил;
Дал крепкий ствол, где без затеи
Красу и мощь соединил
И корни, гибкие как змеи,
В камнях, в расщелины вонзил.
Ей безразличны камнепады,
Лавин неторопливый сход,
Стремительные водопады
Из ливневых и талых вод;
Ни громовой раскат ударный,
Ни зной, сжигающий гранит,
Ни молния, ни вихрь коварный
Её ни мало не страшит.
И лишь весеннею порою,
Когда смирив разгул невзгод,
Природа щедрою рукою
Блаженство всюду разольёт,
Воображением богатым
Преображая всё вокруг,
Напоит землю ароматом,
Украсит лес, долину, луг,
Заставит всё запеть, ликуя;
И лишь по-прежнему одна,
От одиночества тоскуя,
Среди камней стоит сосна.
СУВОРОВЦЫ
У нас, как у военных, по порядку
Всё то, что связано с армейскою судьбой:
Вслед за подъёма делаем зарядку,
А после ужина и отдыха – отбой.
Суворовцы – решительное племя,
Готовое в ряды военных встать.
Мы в мирное, ответственное время
Готовимся отчизну защищать.
Мы жизнь свою служению отдали,
Чтоб будущими воинами стать
И для того суворовцами стали,
Чтоб родину учиться защищать.
Нам нужен мир, пожар войны не нужен,
Но в мире есть преступный мир, он жив.
Мы и без войн отечеству послужим,
От банд оберегая рубежи.
* * *
Жизнь не игрушка, а боренье чести,
С лукавинкой прищур недобрых глаз,
Цветы любви, несомые к невесте,
Но не одной невесте напоказ.
В раздоре политическом жестоком,
Тем, кто в своих суждениях не строг,
Им добродетель кажется пороком,
А высшей добродетелью – порок.
Тогда любой публичный фарс уместен,
Любая ложь нисколько не гнусна;
И тот, кто был душой дотоле честен,
Пусть не приемлет эти времена.
В те времена любой бесчестный сброд
Душой болеет за родной народ.
* * *
Перепоясанный зарницей
Сырого неба уголок,
То ярким светом загорится,
То упадёт подбитой птицей
И превратится в серый клок.
И снова мир сырой и душный
Перепояшет темнота,
И снова мысли не послушна,
Строптива и не равнодушна
Клок радости из жизни скучной
Изымет резвая мечта.
БЕРЁЗКА
Холодный ветер хлещет броско
И безразличен, и суров.
И на распятии ветров
Одна тщедушная берёзка,
Остановившись на бегу,
Под кручу косы уронила,
Вся изогнулась и застыла
На самом краешке в снегу.
Её подружки, что поробче,
Все от неё невдалеке,
В берёзово-сосновой роще
Спокойно дремлют на лужке.
Куда, зачем она спешила,
Какой надеждою дыша,
Какому Богу согрешила
Её невинная душа?
Людским ли тронута страданьем,
Гонима ль злобною молвой,
В объятья ль первого свиданья
В порыве страсти роковой?
И кто же так неосторожно,
Лишив её последних сил,
Рукой, поистине безбожной,
На самой кромке поместил?
Печаль людская скоротечна,
Проходит горькая беда
И от любви большой и вечной
Не остаётся и следа.
Теперь ей каждая минута
Грозит тревогой новых бед:
Всегда метелями продута,
Всегда одна – исхода нет.
* * *
Не презирая, не любя,
Не сожалея, не страдая,
В тоску могильную тебя
Возьмёт к себе земля сырая.
Соседи давние твои
Земли засохшие каменья
На гроб навалят без любви,
Равно, как и без сожаленья.
И проводив в последний путь,
(Твою последнюю дорогу)
Хоть чем-то добрым помянуть
Они тебя едва ли смогут.
Что ты такое совершил,
Что в общем было бы заметно?
Всю жизнь свою гулял и пил
Бессовестно и беспросветно.
Среди лентяев и пьянчуг
Ты жизнь прожил не презираем,
И вырос сын, тебе как друг,
Как ты, таким же шалопаем.
* * *
Найдёшь ли ты исток ответа
Из океана бытия,
Поднимется ли мысль твоя
К основам жизненного света?
Что нам сулит грядущий век?
Найдёт ли вехи оправданий
Нутром познавший цепь страданий
И повзрослевший человек?
Возможно я в ночи бессонной
Излишне много захотел:
Расширить резко свой удел
Простор души изведать скромной.
Но нам понять не суждено
Всё то, что нашу жизнь венчало,
Чему дано одно начало
И вдохновение одно.
* * *
Душа моя доступна и чиста,
Ей изречений выспренних не надо.
Пиши на ней, хоть постулаты ада,
Хоть чистое учение Христа.
Несчастный, я не полагал спроста,
Что для кого-то делать зло – отрада,
Позволив душу ложью, словно градом,
Иссечь, как зелень нежного листа.
И вот теперь кого-то защищая,
Я высказаться честно не могу
И лгу, об этом превосходно зная;
И чувства нежные с надеждой берегу,
Но ни тебе, страна моя родная,
А твоему жестокому врагу.
* * *
Уму лениться не давай,
Не позволяй лениться телу;
Едва одно окончив дело,
Другое дело начинай!
Иначе твой ленивый ум,
Ступив на стёжку оправданий,
На поводу пустых желаний
Умрёт в тисках бесплодных дум.
26 – стишие
Не демократия всё это,
А показной словесный блуд,
Когда над целою планетой
Уставшей говорить об этом,
Трусами грязными трясут
Девицы жадной до сенсаций,
Дурной хвалы и ассигнаций,
И в миллионах публикаций
Великой нации отцы,
Законов мудрые творцы,
Верховной избранные властью,
С непостижимой миром страстью
И неподкупностью судей,
Извечной прихоти своей
И импотенции в угоду,
Стремятся показать народу,
И не один десяток дней
С лицом ответственных людей
Твердят, упорствуя, что кабы
Их Президент им верен был,
То на трусах смазливой бабы
Он ни за что б не наследил
И не был бы подстрелен взглядом
Румяной «пышки» заказной,
А с худосочною женой
Всегда бы находился рядом.
* * *
Отроги гор шатром зелёным
Покрыл сплошной ковёр сосны,
Лишь на глухих полянках клёны
Стоят природой зажжены.
Их мало, но горяч их пламень,
И хмурой осени назло
На краткий миг под небесами
Вновь воцаряется тепло.
Его дыханием согрето
В раздолье солнечных долин
Вновь прилетает бабье лето
На тонких нитях паутин.
И взглядом будто обновлённым,
Не веря собственным глазам,
Скользишь восторженно по кронам
И, между прочим, по низам;
Душой судьбе не прекословишь,
Презрев болезни маяту,
И восхищённым взглядом ловишь
Прелестных ножек наготу.
Но краток миг очарованья…
И снова осень нас гнетёт,
Как после жаркого свиданья
Тоски неодолимый гнёт.
НЕ ЛГИ СЕБЕ
Не распыляй тепла души
На искры кратких увлечений,
Не зароняй в сердца сомнений
Себя глубоких чувств лишив,
Не жажди каждые колени
Рукой привычной приласкать,
Не позволяй себя вверять
Судьбе минутных настроений.
Чужда идее всепрощенья,
Всегда глуха перед мольбой,
Легка на скорое отмщенье
Жизнь зорко смотрит за тобой,
И невозможно ухищреньем
Тогда с мольбой взывая к ней
Предотвратить её забвенье
В чреде твоих последних дней.
* * *
Завидую я кобелям –
Им обонянье в том порука:
Лизнул, понюхал тут и там
И убеждён: вот эта – сука!
А нам значительно трудней:
Иная чопорна безбожно
Порою кажется о ней
Подумать плохо невозможно:
Она скромна, она умна,
Она трезва и холодна,
Глядишь – и в сердце стынет скука,
А как «разнюхаешь» - она
Обыкновеннейшая сука.
* * *
Зачем нужны тебе евреи,
Зачем их нужно подавлять?
Какие глупые затеи
Ты возродить решил опять?
Вчера, а не во время оно,
Ты, не скупясь, благодарил,
Шёл не Хазанова, Кобзона
И за концерты им платил.
А нынче что тебя сломало
До черносотенных идей?
Шлея, наверное, попала
Куда б не следовало ей?
Ну, победим, а дальше что же,
Ну, перетерпим свой позор?
Ни Бог, ни чёрт нам не поможет,
Как это было до сих пор?
А что потом? Сбиваться в стадо
И на кого-то клеветать,
И снова делать, что не надо:
Кого-то в лагерь отправлять.
А ты попробуй их персону
Не грубой силой подавить,
А конкурентно, по закону
В соревновании свалить.
Слабо! И ты решил их «рогом».
Где нет ума, там хватит сил.
И Макашов промолвил: «с Богом»,-
И путь Зюганов освятил.
Не лучше ль жить со всеми в мире,
И как нам Русь не дорога,
В вчерашнем признанном кумире
Не следует искать врага.
Пора бы нам амбициозность
Списать в забвение совсем
И, опираясь на серьёзность,
Всем вместе, разом, миром всем
Крепить трудом края родные,
Как Кизяков иль Козаков,
Чтоб не была у нас Россия
Страной ленивых дураков.
1998г.
* * *
Стан грациозно поднимая,
И вдохновенна, и легка
Плывёт божественная Майя
По воле вещего смычка.
А ритмы зал переполняя,
Звучат всё громче, всё быстрей,
Летают вихрями над ней,
Своим напором отгоняя
От места, где кружится стая
Одну из белых лебедей.
* * *
Искусства ревностный служитель,
Ревнивых муз не повелитель,
Не посетитель злачных мест,
Не бич доверчивых невест –
Потенциальный член могил
И света божьего елея,
Страдалец в возрасте Кащщея
Уже почти лишённый сил
И страсти сладостного чувства,
Как бывший деятель искусства,
Заслуженного получил.
Ну, наконец, его награда
У гробовой доски нашла.
Вот то-то бабка будет рада,
Она лет пятьдесят ждала.
Когда он только начинал
И звал её девчонку в жёны,
Он ей в то время обещал,
Что скоро будет «заслужённый»
И, наконец, тот день настал.
Есть повод не опустошённый
Разбить торжественный бокал.
ПРОЩАНИЕ С ГИМНАЗИЕЙ
Родина нравственным стала болотом,
В норму вошла нецензурная речь.
Если не мы…? Но ведь должен же кто-то
В нашей России культуру беречь?
Мы покидаем пенаты родные,
Наша гимназия, нас не забудь,
В новое время и с новой Россией
Нас провожая в ответственный путь.
Женщины моде позиции сдали,
Женская гордость теперь не в чести!
Всё, что и пол и природа нам дали
Надо достойно по жизни нести.
Будем достойны предшественниц наших,
Верных, как долгу, судьбине своей,
Вместе с мужьями безвременно павших
В темени сталинских концлагерей.
Будем семейным верны идеалам,
И гимназической клятве верны,
И как в учебные годы бывало,
Нашей, сложившейся дружбой, сильны.
ШАХТЁРЫ
Мы дебри земли разрываем
В кромешной ночной глубине,
Сокровища недр добываем,
Чтоб было светлее стране.
Опять мы уходим в забои
Коварной природе назло,
Шахтёрское племя героев,
Дающее свет и тепло.
История наша версталась
Кровавыми вехами дат.
Немало нас в шахтах осталось
И нынче в завалах лежат.
Не падайте духом подруги
И ждите ребята отца.
Верны вам шахтёрские руки
И жаркие наши сердца.
ПРОДАЮЩАЯСЯ
У витрины сверкающей
Одиноко стоящая,
Позой всех поджидающей:
Подойди – говорящая –
Не учту твоей статности,
Не спрошу, кто по имени
И не справлюсь о знатности.
Уплати и бери меня!
Посмотри, как я ласкова,
Посмотри, как я молода;
Одарю тебя ласкою,
Отогрею от холода;
Если слаб и украдкою
Не смутишься пристыженный,
И истомою сладкою
Мной не будешь обиженный...
Гонит стужа жестокая,
Смотрят мимо прохожие,
И стоишь одинокая
Ты такая пригожая.
ОБОЖАЕМАЯ
Обожаемая, ободрённая,
Громкой славой попсы окрылённая,
Не кичись мимолётною славою,
Опьянённая сладкой отравою.
На попсовые песни натасканная,
Одичалой толпою заласканная,
Что ж ты, милая, хорохоришься,
Не кичилась бы ты, опозоришься.
"Тосковать бы, но мне не тоскуется,
Только изредка сердце волнуется
От того, что на совести гадостно,
А увидишь фанатов – и радостно".
В ПРЕДДВЕРИИ ВЕКА
В преддверии века
Петух кукарекал,
Что будет Россия богатой страной.
От пьянки разбужен,
Увидев, что нужен,
Крестьянин забудет про свой выходной.
С завидною хваткой
Потянется сладко
Рабочий, от лени встряхнувшись ладом,
И будем в надежде,
Что так же, как прежде,
Прославит Россию ударным трудом.
Извечный виновник,
Российский чиновник,
Которого все мы привыкли винить,
От взяток устанет
И больше не станет
Препятствий народному делу чинить.
Вздохнём мы натужно
Всей грудью и дружно,
Чтоб наши потомки сказали потом:
Они хоть устали,
Волынить не стали,
Прославили родину честным трудом.
НАДЕЖДА РОССИИ
Проглянув сквозь мрак золотые
Грядут у тебя времена.
Россия, Россия, Россия,
Ты снова надеждой полна.
Оставь своей лености бремя,
Похмельный, безрадостный рай
И с жадностью в новое время,
Вдыхая всей грудью, ступай.
Просторы твои необъятны,
Богатства текут через край,
Дорога ясна и понятна –
Иди, поспешай, успевай.
Не будешь спешить – не догонишь,
Не сбыться великой мечте,
И в мрак погрузившись, утонешь
С богатством твоим в нищете.
1998г.
РУССКАЯ ЗИМА
Быстроногая и статная,
И сводящая с ума,
В шубке новенькой, опрятная
Наша русская зима;
Занесёт дороги, инеем
Лес продрогший опушит,
Ручейки и речки синие
Заковать во льды спешит;
На избушке старой бабушки
У околицы села,
Греховодница, оладушки
Над крылечком намела;
Заровняла все тропиночки,
Чтоб подпивший мужичёк,
Пробираясь к ягодиночке,
Угадать в канаву мог;
Разрумянила молодушек,
Огороды прибрала,
Непоседливых воробушек
Под застрехи загнала;
Шторы снежные навесила
На крутые берега…
Молодёжным криком весело
Оглашается река.
ГОСПОДАМ ОФИЦЕРАМ
Перед доблестью вашей, господа офицеры,
С благодарностью голову преклоняю свою.
Нет в природе такой, не придумано меры,
Чтоб измерить ответственность вашу в бою,
Где сомненье и страх, героизм и отвага,
Напряжённого боя коротких минут,
И дальнейшая жизнь, как позор или благо,
Вопрошая у совести, вечно встают.
Только зная о том, что отечество с вами,
Только помня о том, что за вами семья,
Можно встретиться в битве на равных с врагами
Без сомнения пасть за родные края.
Никому не придется лежать отчужденно,
Как ненужному павшим в ненужном бою,
Будет родина помнить о вас поимённо,
Не забудет она и про вашу семью.
Если выбрано вами служенье России,
То старайтесь достойно ей в жертву принесть
С незапятнанной совестью жизни святые
И с достоинством гордым высокую честь.
09. 02. 00
ВСЁ В ПРОШЛОМ
Стало мне труднее расставанье.
Чем старей мы, тем душа нежней.
И уже не радует свиданье
И разлука кажется больней.
Всё пришло, предписанное свыше:
По траве не пробежишь босой
И уже почти в затылок дышит
Эта, вечно ждущая, с косой.
Праздник лет и светлых, и печальных,
Сам собою как-то отзвучал,
На подмостках горизонтов дальних
Занялась церковная свеча.
И когда судьба неумолимо
Жизни путь надумает пресечь,
С той, что мною так была любима,
Мне б хотелось рядом в землю лечь.
ПЕСНЯ ЗАБУЛДЫГ
Мы жнём и сеем кое-как,
Но спать не ляжем натощак,
И добавляем хлеб чужой к своей ковриге;
Кто в прошлом веке диким был
Сегодня нам одежду сшил,
Мы забулды…, мы забулды…, мы забулдыги.
За тех, кто будет нам давать,
Мы все пойдём голосовать
У руководства делать нечего сквалыге.
Мы ожиданием живём,
А рубль появится – пропьём,
Мы забулды.., мы забулды.., мы забулдыги.
Живём, ругаясь и крича,
Всех проклиная сгоряча
И как юродивый несём свои вериги.
Спасибо партии родной
За многолетний выходной,
Мы забулды.., мы забулды.., мы забулдыги.
МЧС
На нашей Земле постоянно
Лавины, вода, камнепад,
Вулканы, гроза, ураганы,
Спокойствию граждан грозят.
Мы зорко за всем наблюдаем,
Мы трудную службу несём.
Завалит – мы вас откопаем,
А если затопит – спасём.
И сам человек урагану
Сродни и в поступках не строг,
То газ не закроет, то спьяну
Устроит то взрыв, то поджог.
Но это, учтите, не значит,
Что можно халатнее стать.
Пусть лучше родные не плачут
И не беспокоится мать.
НАРКОМАНИЯ
Наркомания душит проклятая,
Тело ноет, грызёт и болит,
И душа, как на плахе распятая,
Раздобыть, уколоться велит.
Нелегко расставание с грёзами,
Ещё хуже смятенье в борьбе,
Так недавно желанными розами,
Украшавшими бытность тебе.
А с какой несказанною радостью
И какие лелея мечты,
В первый раз с этой сладкою гадостью
Спознавалась счастливая ты.
А сегодня больная, испитая
Ты как мать, и тем больше жена,
Вечно скучная, горем убитая,
Никому ни зачем не нужна.
АЭРОФЛОТ
На свете мест хороших много,
Где б вы хотели побывать,
Но теплоход и поезд долго
Туда вас будут доставлять.
От долгих дней пути избавит
И разных мелочных забот,
И без помех туда доставит
Вас раньше всех аэрофлот.
Хотите в Африку? Пожал – те!
Таити можно посетить.
В любой конечный пункт на карте
Не надо ехать или плыть.
И в даль заброшенных селений,
Где нет ни речек, ни дорог,
Куда добраться на оленях
И на собаках путник мог…
От долгих дней пути избавит
И разных мелочных забот
И без помех туда доставит
Вас раньше всех аэрофлот.
ВОДНИК
Не понимаю, как другие,
Но я, и кажется не зря,
Люблю зыбучие стихии:
Озёра, реки и моря.
Стоишь, восторженно любуясь,
На суше или на борту,
Как берега с волной целуясь,
Рождают миру красоту.
Простор стихии необъятен,
Вода, куда не бросишь взор,
Шумит волна, но мне понятен
Её стихийный разговор.
И со слезой любви во взоре
Всегда могучее, как Бог,
Я вижу вздыбленное море
И слышу волн тяжёлый вздох.
ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА
Черту границ пересекая,
Связав далёкие моря,
Материки соединяя,
Бежит стальная колея.
И если только вы хотите
Увидеть Центр, Урал, Алтай,
И вы их истинный ценитель,
Тогда садись и поезжай.
В окне один пейзаж России,
Спеша сменяется другим,
Летят места тебе родные
И веет чем-то дорогим.
А утомлён дорогой долгой,
Попей горячего чайку
И отдохнуть приляг на полку
Под стук колёсный на боку.
Минует ночь, пройдёт другая,
Рассвет затеплится едва,
А за окном уже мигает
Огнями встречными Москва.
И расставание недолго.
Дежурный двери отворил,
И ты простился с верхней полкой
И с тем, чем это время жил.
МИЛИЦИЯ
Нас очень многие ругают,
Мы на плохом у них счету,
И бесполезными считают,
А мы всё время на посту.
Всё это так. Но мы на страже,
И вы отыщите пример,
Когда погиб на службе даже
Российский милиционер.
Суть человеческой природы:
Отнять, украсть, разбогатеть,
Как в прошлом, так и в наши годы
Над нами призвана довлеть.
Всё это так, но мы на страже
И вы отыщете пример,
Когда подумал о пропаже
Российский милиционер.
У нас терпимость не в почёте.
Надумав дракой спор решить,
И сплоховавший при расчёте,
Вам не преминет отомстить.
Всё это так, но поищите
И вы отыщите пример,
Когда подумал о защите
Российский милиционер.
Мы вместе с родиной мужаем
И всё тесней встаём в строю,
И всё прилежней выполняем
Теперь обязанность свою.
Всегда в строю, всегда на страже,
Мы каждый день и каждый час
Не забываем о пропаже
И о защите лично вас.
28. 09. 92.
ДОМАШНИЙ УЮТ
Здесь от работы я отдыхаю.
Уют домашний – вот мой удел,
Покой душевный я обретаю
В привычном сонме домашних дел.
Люблю я быт уединённый,
Где, сохраняя тишину,
Послушны дети, и муж влюблённый
Безмерно ценит свою жену.
И радость жизни тогда полнее
Стирает немощность и грусть.
Я становлюсь ещё стройнее
И горделивей становлюсь.
И я творить опять готова,
От лени освобождена.
Крепка физически я снова
И сил душевных я вновь полна.
ДОРОГА
Стремиться куда-то дорога,
К неведомым далям зовёт,
То круто взлетит, то полого
Срывается в быстрый полёт.
Мелькают поля, перелески,
Селения и города,
А в утреннем солнечном блеске
В озёрах и реках вода.
И, кажется, нет ей предела,
И путь ваш кружить не устал…
И вот уж она пролетела
Высокий крутой перевал.
И дума взметнуться готова,
С неё соскользнув в облака,
Как вольная птица, как слово,
Как мысль на подъёме легка.
Знакома ли вам, не знакома,
Всегда устремляясь вперёд,
Дорога домой и от дома
Кого-то, куда-то ведёт.
Но самой простой и известной
Считается та, что нас ждёт
И нами считается местной,
Которая к дому ведёт.
29. 09. 02.
СОЛДАТСКАЯ МАТЬ
Солдатская мать – этим сказано много.
В понятии ёмком: солдатская мать,
Содержится вместе и боль, и тревога,
И так ли ты сына смогла воспитать?
Не холила ли бесполезной заботой,
Давала ли опыта приобрести,
Достаточно был ли он занят работой,
Чтоб ратную ношу достойно нести?
Война – это труд и не только героев
Рождает в неравной и равной борьбе…
Но если окопа солдат не отроет,
То раньше могилу отроет себе.
И удали пьяной солдату не надо,
Не нужен ему и панический страх –
Ему будет пуля случайная рада,
И будет доволен зарвавшийся враг.
Способен ли он в ситуации сложной
С противником сильным на равных стоять?..
По этой причине вздыхает тревожно
И помнит об этом солдатская мать.
НЕ НУЖЕН МНЕ РИО…
Ни Рио-де-Жанейро
Далёкой стороны,
Ни прочие «ривейро»
Мне больше не нужны…
В сырой и душной зоне,
Средь амазонских вод,
В бразильской Амазонии
Пирания живёт.
Готовая заранее
Пол бока откусить,
Кого-то ждёт пирания,
Чтоб сытно закусить.
Не нужно мне Бразилии,
Бразилии, Бразилии,
Чтоб мною закусить.
Мы к холоду привычны
И неприятен нам
Их климат необычный
И более, что там…
Я лучше, для примера,
В Нескучный сад приду
И к нашим «кавальеро»
В заложницы пойду.
ВЕЧНЫМ ВДОВАМ
Спасибо вам, вечные вдовы,
Солдат не пришедших с войны,
За то, что вы были готовы
На жертву во имя страны;
За то, что в беде не сломались
И верные доле своей,
Погибших мужей дожидались,
Растили совместных детей.
За то, что вы духом не пали,
Стараясь и верить, и ждать
И жили надеждой и ждали,
Как может одна только мать;
За то, что поблажек не ждали,
Вершителем стали судеб,
В мартенах металл выплавляли,
Растили и сеяли хлеб;
За все пережитые муки,
Стремленье от дел не устать,
За смелость на женские руки
Тяжёлую ношу принять.
Спасибо за ваше уменье
Беречь, что забылось давно,
За то вековое терпенье,
Что женщине русской дано.
ЛОВЧИХА
Ты тщательно долго опять наряжаешься,
Надеясь своей красотой удивить,
Всё толком пригнать и приладить стараешься
Затем, чтобы кем-то измятою быть.
А выйдет промашка – надежды оставлены,
Ты с прежним партнёром расстаться спешишь.
И вновь мотыльковые крылья расправлены,
И вновь ты в свою неизвестность летишь.
Как опытный ловчий, ты знаешь заранее,
Усвоивши с юности не без труда,
Что опыт и труд, красота и старание
Мужской половиной ценились всегда.
И так всякий раз до тех пор повторяется,
Всегда без учёта и рвений, и сил,
Пока где-нибудь, кто-нибудь не поймается
Из тех, кто замечен тобой уже был.
НЕ ЖАЛЕЙ
Не жалей потерянного даром,
Не тоскуй о том, что не дано.
Налетевшей осени пожаром
Не опалит память всё равно!
Что-нибудь останется о прошлом
В тайниках затерянных души,
Всё, что омерзительно и пошло,
Родниковым чувством сокрушив.
Всё, что было ложным изначально,
Всё, что никуда не привилось,
Осень только высветит печально,
Разведя с реальностями врозь.
Ну, а то, что было гордой песней,
В тайниках затерянных души,
Станет и живее, и известней
И тоску, и горечь сокрушив.
НАД ОКЕАНОМ
Я люблю побродить над седым океаном
В час, когда от зари посветлеет восток
И когда над водой, над осевшим туманом
Заалеет зари золотой лепесток.
Здесь гранитный утёс обрывается круто,
Море бурно грохочет и ветер упрям.
А в ненастные дни волны хлещут салютом,
Салютуя, отчизна, твоим сыновьям.
Их былые дела не забыла стихия:
Неприветливый берег, вулканов гряда,
Не забыли они и походы лихие,
И гражданскую поступь большого труда.
И когда над водой поднимается солнце,
Часто кажется мне или это туман,
Где-то там вдалеке парус по ветру бьётся,
Пробиваясь сквозь волны твои, океан.
НА ЛИМАНЕ
Есть у меня местечко – чудо.
Я ни кому не расскажу.
Я рыбу крупную оттуда
Домой нередко привожу.
Я завтра утром рано встану,
В парную воду окунусь
И к месту клёва по лиману
На лодке с вёслами пройдусь.
А красота-то там какая:
Над камышом восток горит
И рыба, весело играя,
Ко мне на удочку спешит.
Часов затраченных не жалко
И по утру вставать не лень,
Когда хорошая рыбалка
Хороший предваряет день.
БРОШЕНКА
Сыпь, тальяночка одинокая,
Выходи плясать, черноокая.
Что кручинишься, что печалишься,
С горьким горюшком
Что венчаешься?
Ободри свою душу ласкою,
Разогрей себя быстрой пляскою,
Может лучшее время вспомнится,
И печаль твоя, грусть схоронится.
Подойди ко мне, что ты маешься,
Поцелуй меня, не отравишься.
Сколько можно быть скучной брошенкой?
Не прожить одной одинёшенькой.
В жизни всякое приключается,
Но на этом жизнь не кончается.
Позабудь его черта драного
И начни гулять снова заново.
ЖЕНЕ ПОГРАНИЧНИКА
Вокруг только горы, тайга и граница
И скучная цепь одинаковых дней.
И трудно в кого-то ещё не влюбиться –
Здесь столько вокруг в униформе парней.
Но ты за военного шла и любила,
Любила и в трезвом рассудке была,
И этим судьбу свою определила,
И в этой судьбе свою долю нашла.
Так надо найти в этой доле стремленье:
Тоску побороть и от скуки уйти,
Чтоб жить и мечтать с неослабным волненьем
И место для радости в скуке найти.
Чтоб доля твоя обернулась не мукой,
Чтоб в меру сурова и в меру нежна,
Покончив с бездельем, расставшись со скукой,
Ты стала бы всем как товарищ нужна.
ВСТРЕЧА
Я так долго мечтал,
Как я встречу тебя,
Этот день ожидал,
Ежечасно скорбя.
Я к окошку пришёл,
Но уж было темно
И под вечер свежо,
И закрыто окно.
Через годы разлук
Удалось нам пройти,
Мой товарищ и друг,
Мы не сбились с пути.
Пламень чувств сохрани,
Сквозь оконце взгляни
И в минувшую жизнь
Нас обоих верни.
Долгий срок миновал
Для обоих для нас,
Час свиданья настал,
Нашей радости час.
СЕВЕР
Как на короткое время
Ночь оставляет права,
Север, покинутый всеми,
Снова начнёт оживать.
Птицы сбиваются в пары,
Встретившись вместе едва;
Крик оглашает базары –
Северные острова.
Движутся к морю олени,
Ягодник буйно цветёт,
Юркий пронырливый лемминг
Вновь под ногами снуёт.
Бурно природы цветенье,
Броска расцветка цветка.
Северное растение
Знает, что жизнь коротка.
Быстро кончается лето.
Вот и пора настаёт:
Солнце заблудится где-то
И до весны пропадёт.
Птицы с базаров слетают
И разлетаются прочь.
Снова права обретает
Спутница севера – ночь.
ОКЕАНУ
Угрюмый океан, скажи: какие тайны
Укрыты на твоей безмолвной глубине,
Кого унёс с собой ты в бездну не случайно
И схоронил в глухой, гнетущей тишине?
Что прячешь от людей, скупец неодолимый,
Завесу приоткрой на самый краткий миг,
Скажи: какой корсар с добычей плыл к любимой,
К заветным берегам, но цели не достиг?
И сколько их, невест, подобных этой было,
Каких народов и в каких краях,
Чью скорбную судьбу уже определила
Жестокость неразумная твоя?
И сколько горьких слёз ещё пролито будет,
И скольким людям ты страдание сулишь,
Как спросится с тебя, и кто за тех осудит,
Кого ты без вины страдать определишь?
ТИШИНА
Тих и светел туман над рекой,
Расплескалась в лугах тишина,
В камышах, задремавший покой,
Не тревожит речная волна.
Так светло и уютно вокруг,
Что уводит мечту в забытьё,
В тот далёкий ромашковый луг,
В беспокойное детство моё.
И живые картинки тех лет,
Возвращённые светлой мечтой,
Проливают живительный свет
Той поры и реальности той,
Где израненных ног не щадя,
После зимних метелей и стуж
Я бежал по воде от дождя
На лугу расплескавшихся луж.
СОЛДАТСКИЕ ЖЁНЫ
Солдатские жёны, тревогой томимы,
Солдатская мысль постоянно при вас,
В разлуке вы больше и чище любимы,
С тоской вспоминаемы за день не раз.
Ранимые болью тревоги сердечной,
Прождавшие долго означенный час,
Вы сколько б не ждали, разлука конечна
И ваши любимые будут при вас.
И горькие думы забудутся как-то,
И как-то уйдёт, отступая назад,
Всё то, о чём кажется думать бестактно,
Когда ты об этом подумать не рад.
Влюблённая юность, чего тебе надо,
Чтоб ты позабыла о болях своих?
Ты встрече давно ожидаемой рада,
Она тебе высшая плата за них!
ГЛАВНАЯ ЁЛКА
Зелёная красавица
В березнике росла,
Хотела всем понравиться,
Свой звёздный час ждала.
Найдя меж туч оконышко,
Впадая в забытьё,
Заглядывалось солнышко
Подолгу на неё.
Казались ели чудами,
И глаза не щадя,
Сверкали изумрудами
Под каплями дождя.
Зимой с почётной миссией
В лесную тишину
Приехала комиссия
И выбрала одну.
И вот она огромная,
Счастливая на вид,
Красивая зелёная
На площади стоит.
РЫБАК
Был в море я на севере,
Мне нрав морской знаком.
На рыболовном сейнере
Служу я рыбаком.
Напрасно не затрачу я
Ни времени, ни сил.
По опыту удачею
Нас случай наградил.
С наполненными трюмами,
Все высыпав на борт,
С желаемыми думами
Идём в рыбацкий порт.
Вон, показались плавни,
Спокойней бьёт волна.
В уютной нашей гавани
Я знаю: ждёт она.
Над горизонтом здания
Высокие встают,
Минуты до свидания
Проворнее идут.
Приду, в уютной комнате
Я Розу обниму
И глаз любимых в омуте
Надолго утону.
ПОГРАНИЧНИК
Тревожно шумит камышовое море,
В пылающем мареве солнце встаёт.
Я снова стою на границе в дозоре,
За мною застава, Россия, народ.
Чужая страна, и об этом я знаю
И, ропот сомнений в себе заглушив,
В пустыне, на мутной реке охраняю
Я, сын твой, Россия, твои рубежи.
Я здесь твоё око и чуткие уши,
В то время, когда по любым рубежам,
По морю, горам, по воде и по суше
Потоком наркотики хлынули к нам.
А эта граница до нельзя опасна.
И я у границы мне чуждой земли,
В дозоре глаза напрягая всечасно,
Чтоб меньше отравы к тебе завезли.
ЖЕНА ГЕНЕРАЛА
Когда б вы знали,
Как я несчастна,
Как внешним видом
Я занята –
Быть генерала
Женой опасно,
Тревожна звёздная мечта.
Настало время
Тревог печальных.
Я постарела
Чуть – чуть и вот
Кружок развратных
Девиц нахальных
Вкруг мужа водит хоровод.
А я полнею
Всё и старею,
Сильней сутулюсь,
Дряхлеет грудь,
Редеет волос,
Виски седеют
И гложет чаще сердце грусть.
Они и раньше
Толпой кружились
Вокруг мундира
И эполет,
Но их надежды
Не воплотились
На протяжении тех лет.
Я молодая
Была в те годы,
Красивой стройной
Тогда была
И отбивала
Их хороводы,
И честь мундира берегла.
КОРОЛЕВА КРАСОТЫ
В душе восторг, на мне корона,
Сбылись, сбылись мои мечты.
Ликует зал обворожённый –
Я королева красоты.
И впереди моей карьеры
Меня в счастливой жизни ждёт:
Сама галантность – кавалеры,
Богатство, слава и почёт.
К чему стремиться мне, я знаю,
Я жизнь свою стремилась всю;
И, наконец, я выбираю
Мою счастливую стезю.
Чтоб голова не закружилась,
Я часто Господа молю:
Чтоб я нигде не заблудилась,
Мне благодать пошли свою.
18. 10. 02.
СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ
Окутали север полярные ночи,
И ветер, срывающий пену с волны,
Андреевский флаг на флагштоке полощет –
Здесь ветер и море, как смерть, холодны.
Нам славой российского флота гордиться
И трудное дело его продолжать,
Носители славных петровских традиций,
Мы вышли границу страны охранять.
Во тьме наступившей полярной глубокой
Нас в море, всегда помогая, ведёт
Локатора вечно не спящее око
И чуткое ухо глубин – эхолот.
Наш курс неизменен – на мирное дело.
Мы, родина, именем гордым твоим
На севере дальнем, как ты повелела,
И слово, и дело твои сохраним.
КУЗБАСС
На низком предгорье хребта Ала-Тау,
За пыльной грядой Кулундинских равнин,
Не только России снискавший бы славу
В таёжных просторах лежит исполин.
Природа его одарила навеки
Волшебным преданьем из собственных снов:
Дала ему быстрые чистые реки,
Живительный воздух сибирских лесов.
И собственной щедрости будто не веря,
Вкрапила в леса золотинки степей,
Взрастила кедровник для дикого зверя,
Целебные воды дала для людей.
Рассыпав щедроты, она пожелала
Вложить в кладовые его про запас
Богатые залежи угля, металла –
Всего, чем прославился раньше Кузбасс.
Но в нашем труде потерялась отвага,
Крестьянская хватка, рабочая честь.
Всего, что нам нужно для нашего блага
У нас это всё в изобилии есть.
И только гордыня, владея умами,
Мешает понять нам, что только трудом,
Своей головой и своими руками
Поправим мы наш пошатнувшийся дом.
1999.г.
МЫ И ДЕТИ
Я видел, как клушка цыплят защищала,
Их клохтаньем громким в крапиву загнав,
На выпады коршуна насмерть стояла,
Навстречу когтям налетая стремглав.
Я видел в лесу на опушке, как лихо,
И пяди на куст не сдавая назад,
Царапала морду дворняге зайчиха,
От хищных зубов защищая зайчат.
У нас на Руси повсеместно бывало:
Отчаянно жертвуя жизнью своей,
Нередко от голода мать умирала
В голодные годы спасая детей.
Нам дети не стали так многое значить.
Теперь мы бросаем детей без невзгод.
Сумела нас партия переиначить
В ленивый, бессовестный, лживый народ.
Теперь, нападая на власти лукаво,
Способны мы детскую жизнь загубить
За наше тупое, бесчестное право,
За право спиваться, бездельничать, пить.
БУДЕМ ХОРОШИМИ ДЕТЬМИ
Мы утром не будем шуметь, баловаться,
А будем с охотой в детсад собираться,
Без слёз и каприз спозаранку вставать,
Чтоб наших родителей не раздражать.
Во всём воспитательниц слушаться станем,
Гулять собираться поможем мы няням,
Мы будем с желанием в садик ходить,
Есть суп и компот с удовольствием пить.
По дому семье помогать не забудем,
Со всеми приветливы, вежливы будем
И если хорошими будем детьми,
Тогда мы хорошими станем людьми.
СПАСИБО КРЕСТЬЯНАМ
Пока наши нивы исчерпаны мало
И могут ещё очень многое дать,
Но радостно мне, что Россия не стала
Во вне продовольственный хлеб покупать.
Любой передел не кончается даром,
Итоги последствий его не легки;
И наш, обнаглевшим лентяям нестарым,
Уже записаться помог в старики.
Спасибо всем тем, поднимавшимся рано,
Кто знал, что без хлеба стране не прожить,
Не глядя на толпы бездельников пьяных,
Спешил своё нужное дело вершить.
Трудом благородное дело творящий,
Спасибо тебе, что ты не был ленив,
Основу основ вместе с хлебом дарящий,
Кормилец, поилец наш, труженик нив.
22.10.02г.
ОТ МЕНЯ НЕ УЙДЁШЬ
Я всё равно тебя не позабуду,
Я всё равно везде тебя найду,
Где б ни был ты, я буду ждать повсюду,
К тебе во сне и наяву приду.
Тебе не скрыться от моих страданий,
Всю боль мою придётся испытать,
Не отсидеться за дверями зданий
И за углом нигде не переждать.
Моя любовь продлится бесконечно.
Её не спрятать и не отогнать.
Пока ты жив, тебе я буду вечно,
О сделанном тобой, напоминать.
Настанет час, когда на смертном ложе
Уже совсем остылый и немой,
Ты в первый раз покаешься, быть может,
О всех делах, содеянных тобой.
ПЬЯНИЦА
Ты идёшь, а ноги заплетаются,
У тебя извечно цель одна.
Образумить все тебя пытаются:
Родственники, дети и жена.
Ты клянёшься им последней клятвою,
Говоришь: «не буду больше пить»,
А проходит время и проклятую
Ты её не можешь не купить.
А когда захочешь, постараешься,
Целый месяц можешь подождать.
Через месяц снова напиваешься
И пошло – поехало опять.
Что ж караешь ты такою карою
Жизнь свою подобно голытьбе,
Что ж ты губишь жизнь свою не старую
Иль она не нравится тебе.
ДАВАЙТЕ ВСПОМНИМ
Давайте в историю нашу заглянем
Под сенью сошедших на нас перемен,
И, может, тогда окончательно встанем,
Расправивши плечи, с затёкших колен.
Века наши предки сгибались убого,
В мольбах расточая потоки похвал,
Счастливую долю просили у Бога,
А он всё свободы, скупец, не давал.
Когда же с колен неразумные встали,
Тогда, возомнив себя пупом Земли,
Сглупив, коммунистам свободу отдали,
Которую только в борьбе обрели.
Теперь отступая от жизни безумной,
Взахлёб, перестав, что мы Боги, твердить,
Давайте вершить своё дело разумно,
Чтоб детям своим не суметь навредить.
Так выпьем за то, чтобы взглядом суровым
Потомки, окинув наш мир без прикрас,
Недобрым, в наш адрес сорвавшимся словом,
За наши поступки не вспомнили нас.
26.10. 02.
НАДЕЖДА
За словом следует присловье,
И жизнь торопится опять.
Смотрю я вновь на то с любовью,
Что мог часами созерцать.
Ум не приемлет одряхленье,
Не переносит долгих скук,
Его преследует сомненье
И в тупике душевных мук.
Я ожил вновь, с надеждой сбросив
Тяжёлый груз тревожных лет,
Найдя в язвительном вопросе
Давно желаемый ответ.
Нет в мире сил души волненье
Тоской надолго спеленать,
И жажду жизни, как сомненье
В неволю немощи загнать.
И седина ей не помеха,
Когда ты телом бодр и смел.
Дерзай, надейся, жди успеха –
Успеешь, если не успел.
БЕРЕГИТЕ СВЯТЫНИ
Всё то, что дано всемогущим нам Богом,
За что мы обязаны Бога хвалить,
В позорном мирке своём нищем, убогом
Мы всё, опошлив, постарались растлить:
Святыни низвергли, любовь попираем,
Зачем это нужно – ответ не даём,
Под старость невзгод урожай собираем
За всё, что не ценим и не бережём;
Отваги и честности в дружбе не ценим,
Дав слово, ответственности не несём,
А выгодно станет, мы дружбе изменим –
Нам всё безразлично, нам всё нипочём.
Куда мы идём? Мы понять не успели,
И разум сменив на проделки глупца,
Живём без заботы, надежды и цели,
Без всяких тревог, в ожиданье конца.
1992г.
РУССКИЙ ДЕВОЧКА ХОРОШ…
Круглолица, черноброва,
Улыбается бедово,
Русский девочка хорош
И не хочешь, а захошь.
Что за си…, что за по…
Не позариться слабо,
Русский девочка хорош
И не хочешь, а захошь.
Ножки, правда, кривоваты
Волосаты, толстоваты,
Но вверху такой бугор –
Отвести не можно взор.
Глазки чуточку раскосы,
Нос немножечко курносый,
Но, зато, какая грудь –
Не возможно не взглянуть.
Телом сложена на диво,
И на личико смазлива,
Русский девочка хорош
И не хочешь, а захошь.
ВТОРАЯ МОЛОДОСТЬ
Ты говоришь: это всё замечательно,
Это волнительно, как наваждение…
В сексе ты вкус поняла окончательно
И поспешаешь вкусить наслаждение.
От безысходности жизни уставшая,
Рано седая, с подточенной силою,
В жизни немало невзгод повидавшая,
Полная радости, девочка милая.
С жизнью покончено скучной и серою,
Всё по-другому, по новому смотрится,
Ты наслаждаешься полною мерою,
Сердце навёрстывать радость торопиться.
Радуйся заново жизни начавшейся,
Счастью отдайся, отбросив сомнение,
Радуйся доле случайно доставшейся,
Славь наступившей весны повторение!
МЫ ПОВЗРОСЛЕЛИ
Покончено с шатким идейным разбродом,
Настало счастливое время понять,
Что надо быть сильным, единым народом,
Способным отчизну свою защищать.
Иначе над нами опустится полночь,
И нам не придётся тех кар избежать,
Когда будет каждая подлая сволочь,
Чего ей захочется нам диктовать.
Забыла короткая память людская,
Не хочет стыда признавать своего,
Что не Черномырдин, а мы, понукая,
На сделку с Шамилем толкнули его.
Давайте в спокойствии здраво рассудим
И честно рассудку поможем понять,
И ради отечества жертвовать станем,
Когда этой жертвы нельзя избежать.
ПЕСЕНКА ПРО НКВД
При Сталине мы жили, не тужили,
Кричали: нас не победит никто.
Нас миллионы в землю положили,
Как скот на бойню гнали нас, зато;
Когда в безбожном рвении великом
Спешили мы страну преобразить,
В НКВД считалось высшим шиком:
Военному на голову отлить.
Мы над страной потешились не мало.
Теперь у нас не виноват никто.
Пускай Россия нищенкою стала,
И стали мы посмешищем, зато;
Когда в безбожном рвении великом
Спешили мы страну преобразить,
В НКВД считалось высшим шиком:
Учёному на голову отлить.
Теперь они живут вполне безбедно,
А мы донашиваем старое пальто
И не кичимся поступью победной,
И сожалеем искренне, зато;
Когда в безбожном рвении великом
Спешили мы страну преобразить,
В НКВД считалось высшим шиком:
Директору на голову отлить.
У нас в душе безбожной стало пусто,
Нам всё равно, что грешник, что святой,
Почти забыты родственные чувства,
Осквернены святыни, но зато;
Когда в безбожном рвении великом
Спешили мы страну преобразить,
В НКВД считалось высшим шиком:
Священнику на голову отлить.
МОЯ ПРОСЬБА
Ночь опустилась беззвёздная чёрная,
Ветром отогнана прочь тишина.
Бьётся о берег седой непокорная
Пенная, полная злобы, волна.
Думы слетаются, множатся, множатся,
Исподволь тучей находит тоска.
Всё беспокойнее сердце тревожится,
Больше болит за судьбу моряка:
Как ему там на судёнышке стареньком
В нашем, одном из суровых, морей;
В море огромном, на щепочке маленькой
Без постоянной тревоге моей.
В тёмную ночь возле домика нашего
Я выхожу непогоде назло
Злобные силы природы упрашивать,
Чтоб его морюшко мне отдало.
РАЗВАЛИЛИ СОЮЗ
Нам в голову с раннего детства вбивали,
Что Ленин всегда и во всём гениален,
И мы, по стопам его мудрым идя,
С восторгом взирали на гений вождя.
А он говорил, что народы свободны
И могут, как только им станет угодно,
Придти к расторжению дружеских уз,
Покинув единый, могучий союз.
Мы Ленина нежной любовью любили,
За Лениным шли и по – Ленински жили,
Губернии в семьи республик свели
И этим страну на развал обрекли.
Поступкам своим мы оценки не дали
И гордо в закон основной записали:
«Республики наши, как сёстры равны
В созвездии братских республик страны».
И вот, наконец, что желали свершилось:
Идея великая в жизнь воплотилась,
Но мы, позабыв про завет, что есть сил
Кричим: «это Ельцин Союз развалил»!
* * *
Мы пьём вино не для веселья,
Нам в жизни радость не дана –
Одно лишь горькое похмелье
Нам требуется от вина;
Чтоб завтра с головною болью
И собутыльником дружком
Стремиться снова к алкоголю,
Распив его за верстаком.
Так каждый раз: не ради пьянки,
А чтобы только мозг травить,
У женщин клянчим на полбанки,
Чтоб снова с кем-то, где-то пить.
В похмельный строй встают недели,
Бутылок множа частокол.
Глядишь, и дети повзрослели
И сели рядом, к нам за стол.
Им опыт бережно вверяя,
Мы будем гордо говорить:
Жизнь совершенно смысл теряет,
Если не пить и не курить.
ОЖИДАНИЕ
Вся жизнь – сплошное ожиданье
Проходит мимо день за днём.
Мы в ранней юности свиданье,
Горя от нетерпенья, ждём;
Потом ждём свадьбу, ждём весну,
Любя картины ледохода;
Застав в неверности жену,
Ждём с нетерпением развода;
Весной и летом ждём субботы,
Чтоб огороду посвятить,
И, отдыхая от работы,
На свой участок укатить.
За жизнь своих детей в ответе
Мы снова охаем и тут
И ждём, когда же наши дети
В самостоятельность войдут.
Подняв детей на ноги ждём:
На пенсию, ну, наконец-то,
От ожиданий отдохнём,
Которые обрыдли с детства.
И только смерть нам не нужна -
Не ждём и не горим желаньем,
Но к нам приближена она
Всем предыдущим ожиданьем.
ИДУ ТРЕЗВЫЙ
Тропочкой узенькой, самой коротенькой
Я пробираюсь к рассерженной родненькой.
Что-то родная моя опечалилась,
Видно недуг мой исправить отчаялась.
Выпил немного, ну что ж из-за этого
Сразу же я превратился в отпетого?
Вот и иду к ней я трезвый, как стёклышко,
Чистый, побритый, как вешнее солнышко.
Знаю, она поругает, распалится,
Выскажет всё, а потом уже сжалится.
РОСКОШЬ ТЕЛА
Я роскошь тела созерцать готов всегда.
Она зовёт меня надеяться и жить
И даже в старые, увядшие года
Её нам нечем равноценным заменить.
Она рождала бурю трепета во мне,
Звала нахлынувшую жажду утолить,
И в мире нет других красот её нежней
Способных так заставить верить и любить.
Она дарует нам в особо трудный час
Надежду выстоять, не жертвуя собой,
И, если смерть уж миновать не может нас,
Расстаться с жизнью не иначе, как с борьбой.
И, если ты к ней охладел – тебе конец,
Пускай ты полон сил и радости живой,
Пускай ты чувствуешь, но ты уже мертвец
И жизнь давно уже счета свела с тобой.
Так пусть же это не угасшее ещё
Моё желание по-прежнему живёт,
Как прежде властвует, тревожит и влечёт
И подвигает мысль и жизнь мою вперёд.
ВЕТРЕНАЯ
В свои силы чрезмерно уверенная,
Не понявшая жизни глубокой,
Оттого до беспутности ветреная,
Ты осталась теперь одинокой.
Жизнь всегда изобилует частностями.
Ты и с ними встречалась немало
Но частенько встречаясь с опасностями
Почему-то бороться не стала;
И родителей вечно ослушивалась,
Мать считала свою старомодной,
И беречь себя не удосуживалась,
И осталась на век свой бесплодной.
И сейчас тебя ждёт осложнившаяся
Твоя бывшая бытность забортная:
Ты не падшая и не спившаяся,
А для крепкой семьи второсортная.
НЕ ТОРГУЙТЕ ЛЮБОВЬЮ
Никогда не торгуйте любовью,
Не позорьте любимых своих.
Кара мести придёт к изголовью
Не твоё, так потомков твоих;
Задремавшее чувство разбудит,
Потревожить души не забыв,
И уснувшую совесть осудит,
Никому, ничего не простив.
И тебя не оставит влюблённость,
И покой унесёт навсегда
От желаний твоих отрешённость
И к поступкам тупая вражда.
То, что свято, что принято нами,
Как бесценность, нельзя оценить
И его никакими дарами
Не задобрить и не заменить.
У КОЛОДЦА
Вода со звоном в вёдра льётся,
Когда журавль взлетает ввысь…
У деревенского колодца
Девчата утром собрались.
Сторонник жизни деревенской
В углу, где в комнате темно,
Стою за редкой занавеской,
Смотрю внимательно в окно.
Уж вёдра подняты на плечи,
День занялся, светлеет мрак.
Небось устали. Только речи
Всё не кончаются никак.
Там и моя. И ей неймётся
О сокровенном разболтать,
Немногим бабам удаётся
Секреты втайне содержать.
Такой уж это люд болтливый
В кругу доверенном своём.
Перед мужчинами стыдливый,
А меж собой – всё нипочём.
КОМПЬЮТЕРЩИК
Я привык с наслаждением праздновать
Свой успех в виртуальной стране:
Бить противников, рвать и размазывать
Как сметану их мозг по стене.
Я всю ночь проводил за компьютером,
И однажды, когда унимать,
Не с ноги как то вставшая утром,
Принялась меня бедная мать.
Я решил, что получится здорово,
Так тогда это виделось мне,
Топором разрубил её голову
И размазал мозги по стене.
Вот сижу, образумился, кажется,
Продолжаю свой разум терзать:
Будут дети, ну как мне отважиться:
Где их бабушка? – мне рассказать.
СЛАВА ЗЕМЛЕ
Всё, что мы сеем весной и сажаем,
Добрая осень вернёт урожаем,
Щедрой рукой подавая к столам
К нашим обедам и к нашим пирам.
В этом году уродились на диво
И огурцы, и картофель, и слива,
И вожделение наших отрад –
Славные соки земли, виноград.
Празднично ваши столы нагружайте,
Близких, родных и соседей сажайте,
Потчуйте в доме радушном своём
Брагой, медком, самогоном, вином.
Труд и заботы на время оставьте,
Ешьте и пейте, и Господа славьте,
Не забывайте и ваших заслуг:
Ноющих спин и мозолистых рук.
ШУТОЧНЫЙ ВАЛЬС
Не хочется в лунные ночи
Бродить возле окон светлиц
И хочется как-то не очень
Беречь благородство девиц.
Строптивые необычайно,
Нигде не привыкшие ждать,
Мы главную женскую тайну
Хотим побыстрей разгадать.
А вальс не рождался для праздных,
Не знавших куда себя деть,
И прочих: никчёмных и разных,
Не ведавших, что им хотеть.
И женщины тоже не квочки,
Не тешат семейных забот,
Всё более, мамины дочки –
Достойный эпохи народ;
Рублём не подарят, как взглянут,
А рубль норовят отобрать
И прелести так пообтянут,
Что трудно, порой, устоять.
А мне бы, скорее желалось
И вальс на балу танцевать,
И то, что куда-то девалось,
Назад возвратилось опять,
И честь не порочить стараться,
Гражданскую совесть блюдя,
И женщину вновь добиваться,
Сквозь тернии жизни идя.
НЕ РАСТЛЕВАЙТЕ НАС
Мы духовные силы растратили,
Из-за гор не пришёл коммунизм,
И как дети, лишённые матери,
Продолжаем движение вниз.
Ложной верой навек оболванены,
Верой призрачной, вместо святой,
Мы с душой, до предела израненной,
Устремляемся к грёзе пустой.
Нам с дороги сбиваться несложно
И не стыдно страну разорять…
Так зачем нас и так уж разложенных
Розетбаям ещё разлагать,
Ради цели прикинуться честненьким,
Показать, будто мы не ворьё,
Распевать непотребные песенки
Про братков воровское житьё.
Ради славы постыдной и низменной,
Ради денег и вздохов толпы,
Если мы за их стиль неприлизанный
И за пошлость платить не скупы.