Мои глаза в тот час не лезли из орбит,
Они не лопались от дыма и огня,
Как тонкий целлофан на жарком солнце:
Бог сохранил – я в Душанбе живой остался…
Я на руках тогда не видел пузыри,
Не ощущал, моё лицо горит огнём,
Не знал, что череп мой в ухмылке оголился –
Не довелось, я в Душанбе живой остался…
Не понимал, что кожа рвётся в лоскуты,
И кровь шипит на вскрытых венах и руках,
Повсюду запах человеческого мяса,
Но вышло так, я в Душанбе живой остался…
И жар внутри, как жар мартеновских печей,
Не обжигал мне грудь, и следом едкий дым
Не выворачивал мне душу наизнанку –
Случилось мне, я в Душанбе живой остался…
Среди детей я не стоял живой свечой,
Не испарялись с губ последние слова;
Быстрей волос сгорали мысли и надежды –
Простите нас; я в Душанбе живой остался…
Андрей Сметанкин,
Душанбе, Таджикистан,
03.04. 2018