Шел июнь сорок первого… Холодно.
Снег лежал на краю деревень.
Провожала на фронт добра молодца,
Опираясь в слезах на плетень.
Доля женская выла неистово,
И скрипела мольба на зубах,
Ты спаси, Боже, парня плечистого
Пусть в бою устоит на ногах.
Страх и ненависть к немцу проклятому
Не давали спокойно уснуть.
Дети плакали, жизнь небогатая,
От работы нельзя продохнуть.
Но терпение выше кручинушки,
Все для фронта и все для побед.
Как не стали б они сиротинушкой,
Уж погибли и тятя, и дед.
День и ночь помогала молитвами
Лишь бы муж обернулся с войны.
Самой мрачной и грязной палитрою
Рисовались жестокие дни.
Ни письма, ни вестей от любимого,
По соседям сновал почтальон.
Тяжело было сердцу ранимому
Выжидать, что же будет потом.
Вот четыре годка уже минуло,
Только трое вернулись из ста.
И жила я, как будто насилуют,
Мою душу с утра до утра.
Шел июнь сорок пятого… Боязно.
Не вернется ко мне никогда
Мой любимый ни лодкой, ни поездом,
И как бабка я стала седа…