Ноябрь. Холодно. Я набираю дров из поленницы.
Вечер съежился. Глазам больно от звезд - к морозу.
На части того, что когда-то было березой
Уснувшая бабочка - расколотого мира пленница.
Тщетность выбора - введенные слепотой правила.
Все на ощупь. Охапка полнится без разбору.
Калитка скрипит, на ржавых петлях играя. Об эту пору
Печалится осень, что очень недолго правила.
Натоплено. По щитку с остатками изразцов, орнамента
Тень мелькнула, сминая разливы света.
Дрожь в воздухе, трепетание, шорох, это -
Внезапно возникшее чудо - бабочка. Не из пергамента,
Пленки склеена. Не из пожухлых пазлов сложена
Поздней осенью. Пусть вопреки сезону,
Прервав свой полет в холодной, дождливой, сонной,
Темноте, - согрелась, сомкнула крылья, ожила.
Возвращение. Оттуда, где не важен бархат во внешности.
Там, достаточно ткани из паутины.
У жизни и смерти всегда одни и те же картины,
Посвященные то ли мгновению, то ли вечности.
Удивительно, на пороге зимы, умирания
Распустилось лето из двух лепестков-кружев.
Внутри о стекло бабочка бьется, а снаружи
Снежное крошево, дождь, ночь бескрайняя.