Будущее медленно вытекало из жил,
собаки выли от слабоволия;
Мы с тобой пили что-то горячее,
обжигали губы свободой из стеклянной бутылки,
забывая, что жизнь свою нахрен угробили.
Когда-то это было и в правду весело, казалось правильным
и даже более.
А теперь мы на шеи друг друга петли повесили
и смеемся,
смеемся от боли.
Все мои стихи - глупые, описывают то, чего не было,
описывают одно и тоже.
О том что грусть проникала все глубже,
а сердце становилось все тверже.
Замедлив шаг принимаешь, ошибки ошибками будут всегда;
Можешь всех птиц моих перелетных убить,
они уже не прилетят, когда наступит весна.
Ты думаешь, я ничего не замечаю;
Ты думаешь, я тебя не слышу.
Радиоволны твоего картонного радио,
шуршат в голове словно мыши.
И даже покинуть вас всех больше не выход, стало все приторным,
и прожженным в коже.
Мои ожоги уже не заживить;
Я лечу в бездну из своих же костей,
пропитанных вонью прохожих.
Когда-то я боялся слов, слова убивают не так ли?
Сегодня боюсь нечто другого,
синяками расшито мое голубое платье.
Платье на свиданье с ложью,
ложь - прекрасна, она помогает смириться,
помогает оставаться собою,
закрывает глаза, чтобы не видеть немыслимо - мыслимое,
оставляет в спине ножевое.
А мне все это без разницы,
хоть правдой, хоть ложью кормите,
разбилось внутри все то, что включает определитель.
И выводов больше не надо,
и никого не ищу смысла,
тонуть в океане, прыгнуть с моста - становится вполне приятной
приемлемой мыслью.
Свежим и чистым утром,
пью лимонный сок, выжатый из своей же раны;
На лестничной площадке кто-то поет,
слишком шумные гаммы...
Беру
рюкзак,
воду,
ключи - ведь придется вернуться.
Утро,
пыль;
Вокруг разбросаны кирпичи
от моего
рухнувшего
солнца.