сатана приходит ночью,
шнорхелем поводит,
говорит, что он источник,
или что-то вроде,
подползает на коленях,
жарко дышит в ухо,
мол, его прислал сам Ленин,
и его старуха,
провоцирует поверить,
в торжество марксизма,
запирает окна, двери,
предвкушает тризну -
по троцкистам, либералам,
по космополитам,
говорит, что очень мало,
кровушки пролито,
что пора душить и резать,
наводить порядок,
что достало на протезах,
шарить между грядок,
но держу я оборону,
в доме небогатом,
и крестяся на икону,
шлю собаку матом,
и уходит Джугашвили,
как в огонь бумага,
не нарушив, «шпили-вили»,
в человецех блага.