Хлеб испечен и чисто прибран дом.
«С Иисусом на колодец мы пойдем» –
Она сказала, из кувшина выливая
остатки донные в большую кружку,
брусок к бруску приладив, гвоздь вбивая,
кивнул Иосиф.Маленький Иисус,
метелкой с верстака сметая стружку,
прозрачную как воск медовых сот,
одну поднял и к матери несет.
Они пошли к колодцу, сын бежал
чуть впереди, сухой полдневный жар
клонил олив серебренные выи,
шли женщины –овые на плече, овые*
на голове несли кувшины,
куст голубел, но был гиматий ветхим,
звенела птица - колокольчик под дугой
большой упругой ветви.
И вспомнился Марии день другой,
когда вот так же шла она весною.
сияло утро, будто голубь Ноя
всей переливчатой листвой масличной.
Казалось новым все и необычным.
Кувшином воду зачерпнув,
Она молитвенно стояла,
прикосновеньем неземным приятен
был воздух и дышалось всласть,
из перьев золотых, лазурных пятен
даль состояла и висела и вилась
сквозь ушко солнечной иглы продета.
Ей голос был, звучал он рядом где-то,
«Радуйся, Мария!»
И устрашилась.
И прижала к сердцу руку.
Сруб каменный колодца. Неба свод.
С высот до дна, со дна и до высот
взлетает звук,
но скрыт Господний рупор.
С тяжелым водоносом на плече,
Она спешит, шаги, как птицы быстры,
А даль висевшая на солнечном луче,
Угасла и рассыпалась на искры.