И.Б.
Сейсмограф молчит. Барометр снова
пророчит «ясно». Словесный зуд
улёгся. На море штиль. И, словно
опрысканные ДДТ тараканы, ползут
мысли. Перевернувшись на спину,
корчась от удушья и шевеля усами,
время остановилось — наполовину.
И тёмная лужица под часами.
Звон в ушах от оглушительной тишины,
в которую врываются иногда голоса
извне — словно песни, которые лишены
слов и музыки. И где-то жужжит оса.
Человек, задремавший в полдень,
просыпается в сумерки. За окном
догорает закат. И Уистан Хью Оден,
раскрытый, как всегда, на одном
и том же стихотворенье, скорбит
о потере возлюбленного, и печаль
перетекает к тому, кто сошёл с орбит.
А время всё ищет потерянную деталь...