Я не умру, ни нынче, и ни завтра...
Когда-нибудь… Но точно не теперь.
И День,холодный, словно дуло автомата,
войдёт в мою незапертую дверь.
Войдёт, бесстрастный, словно телеграмма,
ладонью каменной на хрупкое плечо,
не пожалев моё плечо ни грамма:
«День без Любви… Ты хочешь жить ещё?»
Любовь как лето, умирает сразу.
Вчера была ещё, сегодня больше нет.
И никому, нигде, никем, ни разу,
не продали туда второй билет.
День без Любви на вкус противней фарша.
Я лишь теперь узнала... И сама,
живу в дне этом без тебя… Что дальше?
А дальше – да храни меня зима…
… Представь себе: огромная страна,
просторный зал, пустой и неуютный.
Как будто вереница серых будней,
без праздников, без выходных, без сна.
Как будто все, от мала до велика,
все как один, условились молчать.
Мигали звёзды нервно, как от тика.
Туман был - просто торфяная чадь.
А реки были реками, однако,
текли не так, как раньше, не туда…
Был День бесцветен, значит, одинаков,
как одинакова почти везде вода.
День был кусок холодного стекла,
разбитого на мелкие осколки.
Босая, шла по дню, как по иголкам,
и кровь красиво по стеклу текла.
И собиралась в лужицу у двери
и вытекала в узенькую щель
под дверью. Не могу поверить!
Уж лучше б я не открывала дверь.
Текла в пыли, сплетаясь в кружева.
Вы видели комочки этой пыли?!
Я видела... я всё ещё жива,
но лишь едва, раз больше не любила.
День был орлом... Нет, яростью орла!
Клевал мне руки... Как же это больно!
День без Любви! Пожалуйста! Довольно!
Окей, жалею, что вчера не умерла…
День без Любви... В нём больше нет тебя.
Не так бы страшно было в этом дне.
Я без тебя его пережила б, любя,
но вот любви, как раз, и не было во мне
теперь. Той самой, знаешь, когда звёзды
касаются мерцанием волос.
С улыбкою и вместе с тем серьёзно,
я говорю: Любовь – мерцанье звёзд,
и солнце яркое полудня, смуглый вечер,
и ночь в объятиях любимых рук,
которые ложатся мне на плечи,
потом ещё раз… Птицы первой звук…
Как жжёт внутри от тошного тепла…
Я умоляю, только не реви…
Всего лишь день, всего лишь без любви...
Но жаль, что я вчера не умерла…
P.S. Ты спросишь, сколько я всё это сочиняла.
Нисколько. Ровно сколько - записать,
минут пятнадцать. Много или мало?
Неважно, лишь бы больше не страдать...