Его пустили внутрь по блату
(Помог какой-то изувер).
Тряслась родильная палата,
Икал в испуге акушер,
Стихов слова звучали звонко,
Как будто били в барабан –
Рожденья первого ребёнка
Ждал с нетерпеньем графоман!
На днях в сети, где зрело хобби,
Ему попалась лабуда:
Фейк
«О влиянии в утробе
На дарования плода».
Венков любитель из лаврушки
Увидел в этом божий знак:
Мол, «повлияй» – родится Пушкин!
Ну, в крайнем случае Маршак!
Потомка будущности ради
Был графоман на всё готов,
И вот теперь читал в палате
Подборку собственных стихов.
– У плоского-о-орья клён зелё-ё-ёный
В тума-а-ане не-еба голубо-о-ом! –
Вопил поэт, как заведенный,
Водя рукой над животом.
Забив на всё, его Маруся
Трубила ноты «ля» и «до»!
Кричали акушерки:
– Тужься!
Мысль графомана билась:
«Кто??»
Вот показался край макушки -
Пошёл рождения процесс.
«Есенин?...
Блок?!...
Некрасов??!...
Пушкин??!! –
Гадал он. –
Только не Дантес!!»
И тут завеса тайны пала.
И на вопрос осипший:
– КТО???
Ответил старый врач устало:
– Кто-кто, блин ...
Агния Барто!!
...
Брел графоман, убитый горем,
Свою припоминая дочь
И бормоча под нос:
– Посмотрим!
По мне – АХМАТОВА!!
... Точь-в-точь!
13.03.2017