У них была с собой одежда:
Красноармейская шинель,
Колпак, белье. Переодели
И повезли домой скорей.
Как будто он красноармеец.
И ранен будто на фронтах.
И в Петербург к родным и близким
Был Александр тогда отдан.
"Возьмите, получите сына".
Юноша кровью истекал.
Кости разбиты были сильно
И боли день не унимал.
Просил послать за протоиереем.
И мать узнала оттого,
Что сын ее уже стал русским,
Приняв то, что произошло.
Прозоров уж тогда приехал.
Отец Василий причастил
И в таинствах тогда страдальцу
Грехи он тоже отпустил.
Потом был в госпиталь направлен.
Консилиум там заключил:
Придется без руки жить дальше,
Ее теперь не излечить.
Назначили день ампутации
Целой руки вместе с плечом.
И Александр, борясь с недугом,
Думать не мог уж ни о чем.
Ночью проснулся в луже крови,
А медсестра то проспала.
Потом в операционной рану
Перевязали. Боль прошла.
Отец, тогда соратник Фрунзе,
Сам разыскал уже врачей.
Те жизнь спасли и спасли руку.
Он стал молится горячей.
После ранения гангрена
Уж газовая началась.
И было ясно: очень скоро
Его бы жизнь оборвалась.
Около года был в лечении.
Он "чудом хирургии" был.
Раздробленную кость, больную
Хирург новою заменил.
В плечо же вставили пластины.
Другая лучевая кость.
На сухожилиях висела
Рука. Вот, что принять пришлось.
Батюшка ее разработал.
Никто того не замечал,
Что левая была ведущей,
А правой он литургисал.