Кузьма Комиссаров похоронил жену,
оставил детей под Кабулом и Ведено.
По юности он не пошёл на Большую войну,
на Малые было по старости не суждено.
Но он был прав так,
что лампочки в квартирах
лопались от стыда,
когда он гулял с собачкой мимо домов
туда-сюда.
Он нёс на себе пиджаки, а на них ордена,
и в школе, а ныне лицее, он дребезжал
младым поколеньям, что жизнь – это, в общем, война
хороших и злых – на другое минуты жаль.
И он был прав так,
что восставало над партами
каменное вчера,
и раздавало по шкуре и по дубине –
ура, ура.
Порою к нему приходит законная смерть,
а он посмеётся в костлявое лицо,
оденется в рамочку – и давай висеть
на главной доске, у сада Павших Борцов.
Он жив и прав так,
что тысячи звёзд на небе
перекуют в кресты,
пока ещё не разучились держать автомат
и я, и ты.