День седьмой июль вершит, все заботы побоку,
в синем небе рыжий кит отдыхает в облаке.
Чуть пониже облаков – каменные чаши
допотопных ледников, заплутавших в чаще.
Между шхер вода юлит, валунами горбится.
Робинзонами обжит – не Буян, не Хортица –
безымянный островок: буйство птичьей речи,
первобытный уголок, рай дочеловечий.
Здесь царит палеолит, распорядок рушится;
без мытарств и без молитв, умываясь в лужице,
мы дичаем на глазах; под напев зюйд-веста
превращаясь в божьих птах – певчих поднебесных.