клюв раззявлен до печёнок,
крылья – острые культи:
жизни пёстрый кукушонок
не торопится расти.
сколь соломинке не виться,
всё одно сплетётся в сеть.
бьётся маленькая птица,
позабывшая, как петь, -
оглушённая неволей
безответно и незло,
как дитя родное, холить
ненасытное жерло.
пусть безмысленно движенье,
ход баюки-челнока…
ей не будет продолженья –
темнота недалека.
но, когда взовьются роем
белоснежные грачи,
двери Ирия откроют
ей кукушечьи ключи.