В тот страшный день его не стало, а она
Всё верила, он жив, ждала всё у окна.
Но ветер ей шепнул, он больше не придёт,
Его подруга - смерть, она напрасно ждёт.
И в ту же ночь она отправилась за ним,
Чтоб разделить с ним боль, согреть теплом своим.
Проделав долгий путь, шатёр она нашла.
Там пир стоял горой, туда она вошла.
Сидел он за столом, в руке держал стакан.
В нём чёрное вино. Он весел был и пьян.
В глазах же пустота; они мертвы давно.
А Смерть, обняв его, ещё лила вино.
Пир продолжался, он её не замечал.
Она звала его, но он не отвечал.
Тогда в отчаянье она, припав к ногам,
Смерть стала умолять: «Я всё тебе отдам!
Что хочешь забирай, лишь отпусти его!»
«Мне, - засмеялась Смерть, - не нужно ничего.
Я всё уже имею: деньги, силу, власть.
Лишь люди – страсть моя, единственная страсть!
Они мои рабы! Они моя любовь!
Они всё для меня. Их души – моя кровь!»
«Но, погоди, не плачь, ведь правды нет в слезах, -
Лукавый огонёк мелькнул в её глазах, -
Вот если б ты могла мне службу сослужить,
То другу твоему позволила б я жить…»
Надежды луч лицо несчастной озарил:
«Готова я на всё, лишь только б милый жил!
Но что же делать, как награду заслужить?»
«Так, сущий пустячок: всего-то лишь убить!» -
Сказала сладко Смерть. Надежды луч погас!
«Но я…» Смерть перебила: «Ты ответь сейчас:
Согласна или нет спасти свою любовь,
Бороться за неё, пролив чужую кровь!»
«Убей! Убей! Спаси!» - шатёр весь задрожал.
И вдруг исчезло всё, остался лишь кинжал.
Всё было, как во сне, шла кругом голова.
Глаза застлал туман, вновь раздались слова:
«Убей! Убей! Спаси!» Она взяла кинжал,
И странный холодок по телу пробежал.
Она вошла в шатёр, в руке держа клинок.
На нём застыла кровь, в глазах - немой упрёк.
«Я сделала всё так, как пожелала ты.
Прощения мне нет, разрушены мосты.
Я сотворила зло, чтоб милого спасти,
В награду за труды его ты отпусти!»
Зло ухмыльнулась Смерть: «Так значит с милым рай
Во мраке и в аду! Ну, что же, забирай!»
И в тот же самый миг предстал он перед ней.
«Теперь он только твой, бери его, владей!»
От радости она, не видя ничего
Вмиг бросилась к нему и обняла его.
Но крик отчаянья сорвался с женских уст,
Был мёртв её жених, а взор всё так же пуст.
Он оттолкнул её и удалился прочь.
Снаружи в сердце к ней прокралась злая ночь.
Кинжал, помощник зла, тускнел в её руке,
И горькая слеза катилась по щеке.
«О, бессердечная! - промолвила она, -
Зачем тебе мой друг? Темница душ полна!
Ты говорила, что позволишь жить ему.
Так отпусти его, позволь покинуть тьму!»
Но страшный хохот был мольбам её ответ:
«О, глупое дитя, пути из мёртвых нет!»
И после этих слов, шатёр исчез, как сон.
И в непроглядной мгле раздался слабый стон.
В шатре шёл пир горой, она пила вино.
И было то вино, как злая ночь, черно.