Посвящается санитарке Зинаиде Туснолобовой
Ей только будет двадцать три...
Во взводе санитарка.
Уж третий год земля горит,
Войны чадит огарком...
...Их взводный молча докурив,
Бойцов повёл в атаку.
Он в голос фрицев материл,
И в пулемётном такте
Она неслась за ним, вперёд,
С товарищами вместе...
Никто не верил, что умрёт,
Священной полон мести:
За дом, за школу, матерей,
За братьев, жён... За близких...
Душой давно заматерев,
Сквозь дым разрывов низких,
Они в атаку шли. И вдруг
Её свалило наземь
Слепое зло - свистящий звук...
Но не убило сразу...
И ноги словно не её,
И даже нету боли...
Лишь кровь в песок течёт змеёй,
И тишь стоит над полем...
Вдруг "форвард! фоер!" - слышен лай,
И "шмайсером" прошитый,
Упал их взводный - смерть нашла...
Один теперь лежит он.
И, загасив атаки пыл,
Попёрли фрицы в контру.
От их сапог летела пыль:
Как на плацу', на смотре
Вперёд шагали цепью, к ней.
Уже их видит лица...
И боль, как тысяча огней,
Взорвала плоть... Молиться -
Вот всё, что ей осталось там -
Кричать, терпеть ругаться...
Бил по израненным ногам
Фашист прикладом... Бряцал
О фляжку ножнами штык-нож,
Гудели где-то взрывы...
И два десятка вражьих рож
На них щерились криво...
Нашли разведчики в ночи'
Её по слабым стонам.
Хирург кромсал, пилил - лечил...
На тумбочке с иконы
Глаза смотрели грустно так -
Они-то правду знали:
Хирург волшебник и мастак,
Хоть зыбко всё в финале...
И вот - жива. Пусть и без рук,
Без ног - одни культяпки,
И мир преобразился вдруг:
Бинты, примочки, тряпки...
В часы отчаянья жила
Мечтой о скорой смерти.
Но грызла жизни удила',
И отступали черти,
Терзавшие порой ночной
Её больную душу...
Два страшных года за спиной...
И вновь готова слушать
Биенье сердца, жизни пульс,
Идти в атаку, биться...
Готова вновь под град из пуль,
Чтоб мстить своим убийцам.
В конце концов, настал весной,
Нагрянул долгожданный,
Победный май! Народ честной,
Солдаты и гражданки -
Слились в одном порыве все
И празднуют Победу!
Из света, Солнца карусель
Невзгоды гонит, беды...
И героине нашей вдруг
Судьба вручила счастье:
В тепла, любви вернула круг,
Над коим враг не властен,
Ни страх ночной, в котором боль
Из прошлого стучится...
А скольких Зин таких и Оль
Война затёрла лица...
Но нашей Зине повезло:
Познала материнство,
Назло врагам, Судьбе назло,
Нарушив Смерти принцип.
Женой и матерью была,
Троих поднять сумела...
Непросто шли, порой, дела,
Но побеждает смелый...
В войну спасла сто двадцать трёх
Бойцов от смерти Зина...
Как будто сам Господь берёг
От пули и от мины...