Идёт охота на богатых стариков,
Чья молодость была полна грехов.
Но за грехи расплачиваться надо,
Теперь уж не букетом или плиткой шоколада.
И даже если дед уже не жив,
Вполне здоров его «архив»,
Который хочет доказать,
Что не была бл…шкой мать.
А прочие и вовсе требуют наследства
За не совсем удобное их детство:
За прочерк в метрике, за мать,
Что не могла отца назвать.
Теперь всё встанет по местам,
Теперь не душит мамин срам,
Теперь папаша должен расплатиться
И, если жив, потомством насладиться.
Тут совесть и законы не причём,
Тут справедливость бьёт, как кирпичом,
Бьёт в душу легкомысленным отцам,
Пусть и они переживут свой срам.