Ч А С Т Ь ПЯТАЯ
65
Как ошибалась Нереида,
Сочтя меня за мертвеца!
Я ж не подал иного вида
Противоречием лица
И с ней не стал в безумстве спорить,
Что нелегко меня « уморить »,
И тем доказывая ей,
Что я еще живых живей.
Пусть пребывает в заблуждении -
Спокойней будет ей и мне:
Ведь, как - ни - как, а я - на дне,
Хотя не в смертном принуждении...
Не торопясь, поосмотрюсь,
Глядишь, и с жемчугом вернусь.
66
« О госпожа, » - я молвил кротко;
Пред нею голову склонил:
« Волной накрылась моя лодка!..
Но прежде компас обронил
В копилку шефа Посейдона...
И, не добравшись так до дома,
Приюта вечного искал
Средь риф, судов, прибрежных скал.
И вот - я здесь... Тебе не пленник!
Приюта вечного прошу!
Да, кстати, я стихи пишу,
К примеру: жизни я изменник!
Изменник, правда, не простой...
Твоей плененный красотой! ».
67
« О... » - удивилась Нереида.
Меня неспешно обошла:
« Всех прочих душит злом обида
За то, что их на дне нашла.
И обвиняя жизнь в измене,
Такой не рады перемене...
А этот наглый визитер
Еще, к тому же, и хитер!
Но полагает он напрасно,
Что жив еще для неба он:
Ведь, это, друг мой, вечный сон!
И я над ним всецело властна!
В моей коллекции лишь те,
Кто предан жизнью красоте.
68
Смущен, растерян, удивлен!
И перед ней стою моргая.
В нее, похоже, я влюблен.
Но - нет! Не пленник, не слуга я,
Не подъяремный красоты,
Чьей властью славятся холсты,
И Леонардо, и Рембрандта,
Всех соискателей таланта,
Достойных меры серебра!
Богатством не богоугодным
Не ощутишь себя свободным.
Кормы то « черная дыра »,
Всепоглощающая слава
Души прелестного анклава!
69
« Иконописец » Достоевский;
« Евангелист » наш Иванов...
« Псаломщик » Филя - « довод » веский!
И Охлобыстин - пастор нов...
Плеяда звездная на « небе »
Восторга зрителей - в потребе!
И почему бы не примкнуть
Мне к их числу когда - нибудь?
Какая ж должность в « церкви света »
Была бы мне отведена?
Но если « паства » голодна,
Я окормлю строфой сонета,
Являя тем души простор
И « инквизиторов » раздор.
70
Я отвечал ей осторожно.
По зале мой кочует взгляд:
« О госпожа! Знать невозможно
Той боли, коей так болят
Чужие зубы в смертном теле!
Но ты права, на самом деле:
Я не мертвец и не живой.
Поэт я, ищущий покой!
Мне беспокойство доставляет
Творца природы вечный зов:
Вернуться к таинству азов -
Его творенье окрыляет:
Младенца статус я верну!
Но « якорит » меня ко дну.
71
В семействе звезд - я видом Рыбы:
На нерест мой с рожденья путь!
Сойдя на дно со скальной глыбы,
Тебя хотел я обмануть -
Похитить перл с твоей туники;
Перл драгоценнейший, великий!
Чтоб выкуп дать, наоборот,
Купив билет на пароход.
Теперь же, вижу, просчитался...
Надежда - вслед за мной - ко дну...
Как поплавок, едва взболтнув,
Воды соленой наглотался. ».
Разумней, в этом плане, проза:
Букету астр в сравненье роза.
72
Мне улыбнулась Нереида -
В потоке волн моя душа!
Как грациозно, с царским видом,
Прошла к фонтану не спеша;
В его омыла струях руки,
Под арфы льющиеся звуки
И, увлажнив слегка лицо,
Сняла и бросила кольцо
На дно шумящего фонтана;
И, как в каком - то дивном сне,
Вновь улыбнулась, только мне!
Средь колоннады « Левитанов »,
Сказав: « Достойно ли поэта -
Взять то, сокрыто что от света? ».
73
И нимфа в глубь проходит залы,
Колонн минуя гнутый ряд.
Свисает занавес там алый;
К себе приковывает взгляд.
В нем смысл закрытом сокровенный.
Когда же настежь - откровенный.
Как интригует тайной он!
Уверен я, стоит там трон!
Но я ошибся не на много:
Хлопок, другой и третий... Вот!
Я вижу смысл - наоборот!
К нему открыта мне дорога!
Но что в конце? О правый Боже!
Там, в виде раковины, - ложе!
74
Мир интригующих сюрпризов!
С Матрешкой Русской папуас...
Живой конструктор - Мона Лиза...
И душ прельщенных Ловелас.
Стремленье в мире жить безбожном,
Чтоб не в простом, а хитро - сложном!
Вгрызаясь в плод « добра и зла »
( во отпущение козла ),
В свободе кровью упиваться:
А что, не так, уж, мы плохи...
Что до грехов,.. так то грехи
Столь незначительного агнца...
И вновь козленок - в огороде!
Своей он следует природе.
75
Пестрит чуть галькою « эстрада »,
И ложе, будто бы, поет.
Эллипсовидная колоннада
Струн арфы звуки издает.
Фонтана струи шепчут ветер,
Который, где - то там, на свете,
Волнует сны дубовых крон.
И сумрачный парфюм - озон
Луга пред - грозно освежает.
И пахнет Средней полосой
России - матушки босой...
Так стихотворно размежает
Поэзию души живой
Мой заблудившийся герой.
76
Ах, Нереида! Нереида...
Ступенек мрамор - под стопой.
С каким величественным видом
Она восходит и рукой
Знак подает мне: ну, смелее...
А я стою, душою млея,
В проеме стражей двух - колонн.
Не может быть! Нет, это сон!
Сон - претендентом на реальность,
Мираж - пустынник, коих я
Не раз встречал, мои друзья,
По « заду » хлопая брутальность...
Известна сила женских чар...
Но я для глупости уж стар.
77
О выбор, выбор судьбоносный!
Скажи - зачем?! Скажи - куда?!
И гнет колени крест несносный,
Склоняя к старости года.
Пустая жизнь есть жизнь без плода:
Жизнь без любви того народа,
Которым Бог лишь дорожит,
И Им же пущен под ножи
Зубов природной волчьей стаи.
Ах, овцы кроткие мои,
В себе хранящие наив,
Одним из вас я быть мечтаю!
Но говорит с небес Отец:
« Ты молодец среди овец... ».
78
О небеса, в обете тканные
Святыми Сына и Отца!
И с волком я к вечере званный -
Старик, под видом молодца.
Старик - пред Богом; млад - пред миром,
Утомленный внутренним турниром,
На белом выйду я коне,
Уж наяву а не во сне!
Согбен и нищ я - ради Бога!
И, кроме слова моего,
Я не имею ничего.
Итак, домой моя дорога!
Пока дни жизни моей длятся,
Мне должно духом умаляться.
79
А Нереиде - суть до дела...
Ее реальность - в пору сна.
Жаль, песню раковина спела,
А песня та была красна...
Морская нимфа входит в ложе
И будет там, пока не сложит
Другую песню, может быть,
Но той, что слышал, - не забыть!
Легла, калачиком свернулась;
Звук арфы тихнет; меркнет свет.
А вот - еще сюрприз, поэт!
Она вдруг в жемчуг обернулась
И в полном мраке расцвела
Лучам радуги - бела!
80
О боги! Это то, что надо!
О всемогущий Посейдон!
О перламутровая отрада!
Вот, это да! Вот - тот полон,
О коем нимфа говорила.
Какой восторг! Какая сила!
Какая невидаль в глазах!
Но... свет откуда? Я назад
Вмиг обратился. Свет из бреши...
Он обнажает красоту,
Мою желанную, мечту,
Чтоб видом призрачным утешить.
Мой утешитель - неба свет!
Он ждет, как выбора, ответа.
81
Чтоб сделать выбор несомненный,
Мне предлагаемый Творцом,
Сказать лишь нужно: « я не пленный! »
И к бреши встать « прямым лицом ».
А для того, всего - то надо -
Сорвать оковы мне со взгляда,
Которыми прикован он,
В сей жемчуг будучи влюблен.
Но выбор сделан - есть и воля:
Затменье солнца на земле!
И жемчуг скрыт в кромешной мгле,
А то, что видишь, - твоя доля!
Окутал мрак! Окутан мраком!
Охвачен ты безумным страхом!
82
Не лампа то перегорела...
И не свеча погасла вдруг...
То нимфа песнь о свете спела,
Который видел ты на слух.
Теперь узри его воочию!
Познай любовь безмерно Отчую!
И расскажи о том всем нам -
По всем от света сторонам!
Пусть " брешь " надеждой в сердцах наших,
В затменья солнечного час,
Не покидает грешных нас:
Ведь, Страшный суд, он тем и страшен!
Ну, а пока, в конце затмения,
С надеждой света жди явления!
2010 г.