Буйство стихии

   
 В детстве мне пришлось пожить в годы, когда на селе единственным источником освещения в доме была керосиновая лампа. Помнятся  и времена, когда в доме, при отсутствии керосина, печально горели одна за другой осиновые лучины.
В начале 50-х годов пришла пора электрофикации нашего села. В этих целях, недалеко  от нашего дома, за огородами,  на речке была  построена плотина и установлена турбина, которая дала первый электрический ток. В домах вспыхнули  лампочки «Ильича», а из настенного репродуктора раздались  человеческие голоса, музыка и песни. Радости и удивления не было предела. Я, с мальчишеским любопытством, подолгу рассматривал сияние лампочки, говорящий репродуктор и задавался вопросом, как все это происходит. В результате чего,  мое любопытство переросло в любознательность. Я, в школьном радиокружке,  докопался до истины электричества и слыл неплохим радиотехником. В дальнейшем, мне  до сих пор позволяете  устранять неказистые домашние неисправности,  без посторонней помощи.

Однако мы недолго удивлялись и радовались. Весной,  следующего года,  из-за несвоевременного открытия шлюзов  и спуска талой воды, плотину прорвало. Водный поток, через разрыв,  с ревущей дикой силой устремился вниз,  сокрушая все на своем пути. Вырывались с корнем деревья, сносились близь лежащие постройки.       На это природное и одновременно неприродное (техногенное) явление сбежалась поглазеть большая толпа зевак, в их числе были и мы со старшим  братом Николаем. Смотреть на беснующуюся стихию было ужасно страшно и жутко. Вода яростно рвала плотину и бурлящим потоком стремительно и жадно «въедалась» в берега, подмывала и обрушивала их в пучину. Подмытые огромные глыбы обрывались в поток с таким грохотом, как будто бы  шла пальба из пушечных батарей.
   
Мой брат, обуреваемый любопытством, пробрался через гущу толпы  к самому урезу воды. И надо же такому случиться, в этот момент обрушился подмытый берег. Все успели отскочить, а брат Николай замешкался и вместе с глыбой рухнул в смертельную пучину, несущую в себе не только воду, но перемолотые куски льдин. Несомненно, шансов у брата остаться в живых было очень мало. Видно было, как его кувыркало в воде и самостоятельно выбраться из бурлящего потока у него не было никаких сил. Благо, в это время, живший на нашей улице сосед, находился в краткосрочном отпуске из армии. Он единственный из всей глазеющей толпы, бросился в обезумевший ледяной поток, успел  перехватить и вытащить на берег полуживого Николая.

В этой связи припоминаются и положительные эмоции. После спада воды на дне обнаженного водоема во всевозможных лужицах, как говорят в простонародье,  кишела уйма рыба, от больших щук, налимов до мелких пескарей и огольцов. Наловить, скорее всего, набрать ведро рыбы было минутным делом. В этот день, мне кажется, мы набрали около десятка ведер. Такую рыбалку я встретил только через много лет при службе на Дальнем Востоке. Там весной, после разлива и ухода реки Амур в берега, в прибрежных впадинах оставалось рыбы, как селедки в бочке. Только, это были не пескари и огольцы из нашей сельской речушки, а много килограммовые амуры, таймени, сазаны, и другие ценные деликатесные рыбы, даже калужата, а набирали их не ведрами, а - мешками.