***
Век иной. И с торбой на колёсиках
носишься, как каторжный в аду…
Уповаешь на столетье с хвостиком,
а на сборы хрен что отведут:
ни мгновенья – с запахом лаванды,
ни секунды – у крыльца присесть:
стрелки на часах из той же банды,
что и белка в резвом колесе.
Мозг ещё наполнен миражами
и парами терпкого вина.
Не его вина, что жизнь – татами,
коврик, где кончается война
с пятнами на старенькой рубашке,
с галстуком, чей узел задубел.
Господи, в объятьях рукопашных
нашим поцелуям есть предел.
О, хоть кто-нибудь послал бы матерно
в час, когда судьбе придёт каюк:
«А катись-ка ты, любезный, скатертью –
чемодан, вокзал… живи в раю»!