2006, 2007
Ростов-на-Дону
***
Как сложно быть порою честным
С другими и с самим собой,
Рубить сплеча мечём нелестным
И лицемерию дать бой;
Знать наперёд, что проиграешь
И будешь снова презирать
Себя за то, что в жизнь играешь
И даже учишься играть.
Есть много правил здесь и патчей,
Заданий, бонусов, миров
И чтобы справиться с задачей
Ты прокачай себе удачу,
Добавь злодеев и воров,
Поскольку этот мир суров.
Найдя оружие, попробуй
Не покориться темноте;
Но, облачась волшебной робой
На новой жизненной версте,
Заполучив лихую силу
Ты уничтожишь всех врагов.
Потом в курганную могилу
Трофейный скинешь свой улов
И станешь сам грозой вселенной
И властелином всех земель.
Как поведёшь себя, мой верный,
Правдивый, честный, беспримерный,
Когда откроешь эту дверь
И выпьешь власти буйный хмель?
***
Вот так – без шума и затей
Шагаем–дышим полной грудью
Среди диковинных идей
Такие сказочные люди.
Дыханье–шаг, ещё – и ввысь,
Пока живём, мы всё сумеем.
Лети на свет, прости–простись,
С душой родной переболеем.
А свет сожжёт и осветит,
Разрушит боль, вольётся миром.
Душа моя уже горит
На ТВ-жизнь прямым эфиром.
***
Карманное сердце
удобная всё-таки вещь –
захочешь – достал,
не можешь терпеть – в кармашек.
Ни слёз, ни обид,
ни переживаний – проверь;
оно не болит,
не знает амбиций-замашек.
В охотку играет,
порой разбивает сердца;
карманное сердце
само по себе бессердечно.
Задумаешь что-то
и тут же твердит оно: «Да.
Не бойся, бери, береги себя. Хочешь?»
Конечно.
***
Я не люблю поэтов с некоторых пор, –
Они как грязь – суккубы и инкубы.
Я не хочу стрелять стихом в упор,
Но все в крови обветренные губы.
Стихи лишь сор заснеженной души,
Рифмосплетений, тайн и расставаний.
Поэт уже сточил карандаши,
Истёр вконец подошвы от сандалий.
Ну что ты сделал рифмою своей,
Чего добился, кроме сожалений?
Певец сердец, смешон твой апогей.
Гонец искусства – смена настроений.
Ты вор воров, ты песня из песней,
Что Соломон оставил в назиданье.
Из слов забор, ты думаешь о ней.
Зачем несёшь другим своё страданье?
Ты так жесток – свою тупую боль
Ты даришь людям, что есть боль не зная.
Ты не страдал, не сыпь на рану соль,
Ведь не простят – она совсем нагая.
Она раздета – рифма глупых слов,
Её растопчут люди, растерзают.
Тебе не жаль? Поэт, ты так суров.
Теперь твоей любовью все играют.
Я не люблю тупиц и лежебок,
Заумных дурней, ветреных советов.
Но всех сильней, сегодня, в этот срок
Я не люблю искусственных поэтов.
***
Зима. Любовь. Смерть.
Весна. Ненависть. Жизнь.
Осень. Листопад. Песнь.
Лето. Журавли. Кисть.
Любовь. Не люблю. Змей.
Добро. Сотворил. Злость.
Вчера. Послезавтра. Бей.
Сейчас. Лай собачий. Кость.
Семья. Не ячейка. Всё.
Дома. Не квартиры. Мысль.
Не я. Не люблю. Её.
Не ты. Но взлетишь. Ввысь.
Не мы. Никогда. Нигде.
Не в счёт. Не при свете. Дня.
Не все. Все не мы. Снег.
Не я. И не ты. Ничья.
***
То, что пишется легко,
То легко и прочитается.
Ты далёко-далеко,
Без тебя мне не мечтается.
А когда ты мне близка,
Всё светло и чувства пишутся,
И расходится тоска
По словам, что здесь колышутся,
Как травинки на лугу,
Словно беглая рапсодия.
Я к тебе, любовь, бегу
Сквозь весеннюю пародию.
Здравствуй, клоун, не грусти,
Видишь, боль опять смеётся;
Из твоей летя горсти,
Чувством счастья раздаётся.
***
Я подарю тебе два тоненьких крыла,
Но только помни, труден путь к победе;
Она во тьме с лихвой уже была,
Пускай теперь искрится в ярком свете.
И пусть я сам прогнулся от беды,
И пусть во мне умолкли песен звуки,
Я подарю живительной воды.
А дальше что? А дальше – будь, что будет.
Немного радости, надежды и добра –
Багаж для путника, идущего в дорогу.
Забудь про то, что мучило вчера,
И боль уйдёт, утихнет понемногу.
На крыльях складочки расправятся, и вдруг
Цикадой радостной ты будешь петь на ветке,
И жилки словно продолженья рук
Сольются сладостно в лазоревой беседке.
И вот тогда, в круженьи кутерьмы,
Сплетеньи звуков, радости и судеб
Ты тихо скажешь, что на свете мы
Из всех счастливых самыми пребудем.
Я помолчу. Душа моя полна
Опять и снова, вновь. Гори, Эллада!
А за весной опять придёт весна,
Как будто так кому-то очень надо.
Да и пускай. Весною всё цветёт.
И я хочу, чтоб радость вся цветами
Раскрыла сердце. Чтобы пчёлы мёд
С неё творили нежно хоботками,
Беря нектар, амброзии нежней,
Что пили боги древние Олимпа.
Я так мечтал в агонии тех дней,
Писал про липы, получалась «липа».
До хрипоты, до отреченья пой
И пей отраву горестных мелодий.
Ты проиграл – не ты её герой,
Ты победил – ты не писал пародий.
***
Карнавальный сезон –
Это праздник в огнях,
Это маски и тайны,
А лица всё злее.
Разоденусь как шут,
Буду принцем бродяг.
Не узнает никто,
Кроме той, что сумеет.
Многоликая боль,
Маскарадные сны.
Бутафория лета
Летит в расставанья.
Хочешь счастья? Изволь.
Сказки лета вкусны;
Королева, король
И немые признанья.
***
Когда-то ласковой и доброй,
Не ощетинившейся коброй
Она была.
И волшебства дарила звуки,
Тянула ласковые руки.
Теперь зола.
Сорвав плоды с познаний древа,
Меня сгубить хотела дева,
Твердя одно:
«Хочу я счастья. Ты мне веришь?
Но боль страданий не измеришь.
Предрешено».
Перебродивший райский сидр
Многоголовых мудрых гидр.
Здесь правды нет.
А после драм, борьбы и веры
Сладкоголосые гетеры
Сквозь звон монет.
***
Мимолётность ощущений,
Мимолётность настроений.
Ты одна.
Недосказанность стремлений,
Перезрелость восхищений
Пей до дна.
Вот и чудно, вот и славно,
Им не снилось и подавно.
Холод рук.
Вот опять молчишь о главном,
Нет, не снилось и подавно.
Боль разлук.
А когда на небе звёздном
Догорает сонный остров,
Ты грустишь.
Сны сгорели, ты в постели,
Звёзды в окна залетели.
Слышишь?
Спишь.
***
А дождь, а дождь
В оконное стекло
По миражам, по мировеям
Опять полил, опять пошёл,
Опять повеял.
Забарабанил о карниз,
Раскинул руки по бульварам.
А дождь всё льёт,
Всё сверху вниз
По площадям, по тротуарам.
Послушай музыку дождя –
Она стекается по крышам,
Озябшим стенам, стонам, дням
Больней и тише.
Она стекает по душе,
Как стая гончих.
Звучит по нашему прошедшему
Всё громче.
***
Надежда в старом солнечном плаще
Под ливнем вся до ниточки промокла,
Но она знает, что лучи сквозь окна
Исправят положение вещей.
А ливень длится, каплям нет числа,
Потоп вокруг и не сыскать ковчега.
Но будут звёзды, место для ночлега,
И вырастают крылья-паруса.
***
На злобу дня хотел я написать,
Но злоба в этот день меня сгубила –
Она... Они... Всё плохо... Не любила...
Я смог лишь силуэты набросать.
Как жалки силуэтные стихи –
Они не тени даже – привиденья.
И я сегодня в воле провиденья
Коснусь тебя на краешке строки.
И вот – я снова чувствую тепло
Твоих чудес и красочных мечтаний –
Мы снова в ритмах первых начинаний,
Но разум мне напомнил – всё прошло.
А ты твердишь, что и не начиналось,
Что не хватило нам всего чуть-чуть,
Что на земле без неба – только малость,
А небо не удастся нам вернуть.
***
Русалкины бусы, жемчужины, слёзы морские
Нанизаны гроздью на башню Нептуна-царя.
Мальчишки безусые, рыбы, коньки удалые,
Скажите, поведайте, где же принцесса моя?
Оставила шпилю дворца все свои ожерелья,
Уплыла куда-то и новый встречает рассвет.
Малютка, а я? Как же я, моя милая фея?
Мне бусы твои не нужны, без тебя счастья нет.
В тебе находил и печаль, и весны пробужденье,
Росу разнотравья, морские поля и луга;
Скучаю, волнуюсь. Ну, как ты?
Привет! С днём рожденья!
Как будто вчера, разразите меня берега!
Вчера мы как будто ходили по тихому плёсу,
И вечность мерцала звездою в твоём плавнике;
Мы вместе с тобою вдвоём подплывали к утёсу,
И чудо, казалось, так близко, что держишь в руке.
Казалось, что руки, обнявшись, вмещают и небо,
И море бескрайнее, звёзды, песчинки, закат.
Ещё мне казалось, что где бы с тобою я не был,
Не будет уже мне дороги вернуться назад.
И вот я стою – ни души, ни тебя, ни жемчужин –
Расхапали их те мальчишки, рыбёшки, коньки.
Родная моя, я давно уже морем простужен.
Русалок любить, очевидно, нельзя без тоски.
***
Зарифмованные дали,
Лучезарные мечты.
У меня есть две печали:
Ты – одна
И снова – ты.
У меня есть две надежды.
В сердце музыка твоя;
Ты во мне звучишь как прежде,
Но с тобой опять не я.
Есть во мне двойная глупость –
Совмещение вещей.
И нельзя сказать, что скупость,
Всё от щедрости моей.
***
Я сижу в лунном зале, а ты продолжаешь играть,
И на сцену выходят всё новые маски и роли.
Мне актёров твоих при желании всём не догнать,
Да и надо ли мне догонять их – до крика, до боли.
В твоей воле теперь упрекать меня – ну же, смелей,
Я уже много дней не живу, но всё верю в удачу.
Представляешь, мой ангел и чёрт подружились – судачат;
Говорят, как один, всё прими, всё пойми, не жалей.
*
Я прольюсь тишиной на ладони твоих бледных рук,
Тишина – словно призма для белого яркого света;
В ней таятся ростки неземного большого рассвета.
Приоткрой своё сердце на миг для меня, милый друг.
Я прольюсь ярким сном в чёрно-белой ночной темноте,
Ты узнаешь всё то, что хотела, но было так сложно.
Я уйду, и в уходе моём ты увидишь, возможно,
Тишину – чтобы после неё утонуть в теплоте.
Теплоте новых рук, новых глаз, новых встреч – не грусти,
Темнота пусть отступит от той, что мне так драгоценна.
Не услышит она ни мольбы, ни признаний – лишь сцена –
Я не стану врагом, я уйду, ты меня отпусти.
Если станет тоскливо, возьми все снежинки-снега,
Те, которые нашу беседку покрыли порошей.
Я запомню тебя несказанной, простой и хорошей,
И в деревне моей будут убраны травы в стога.
Мне деревня приснилась, – поля, луговые цветы,
Соберу – и венок заплету в твои длинные косы.
А на листьях ещё не обсохли хрустальные росы,
Я поверю во сне, что той девушкой можешь быть ты.
*
Мистика слов опадает листвой на бумагу.
Робкий мотив затерялся в мечтаньях и снах.
Я не хотел петь про боль и лихую отвагу,
Но отворяется дверь – и в часовне сам Бах.
Фугу играет листвой опадающих башен,
Вмиг озаряет мелодией таинство лет.
Бах, ты всё так же велик и бессовестно важен,
Ты бесшабашен, родился я снова на свет.
Мир ми минор неприкаянно бродим по свету.
Нашу любовь не пропить и не выжечь огнём.
Мир тет-а-тет боли нет и мелодия где-то.
Звёзды сияют во тьме – мы с тобою вдвоём.
Всё растворяется, тает, безумие, здравствуй!
Радость сливается с звуками буйной души.
Знаешь, а я всё такой же, как Бах бесшабашный,
Важный до мозга костей – ну идём же, спешим!
Каждый момент ты со мной, словно счастье запомнишь,
Каждую букву в созвездия будешь вплетать.
Были мы вместе – не лги – ты ведь всё это помнишь,
Вспомнишь, а если забыла, мы будем летать.
Ну, полетели, любимая, вот твои крылья.
Разве? Не видела? Вот же они – посмотри!
Да, отросли и уже всё цветёт в изобилии.
Солнце моё, приготовились! Всё – раз, два, три!
Т`олле, лер`олле, алле, тирролиндолиндбровь!
Аллелуй`е, лилулёво-во`илло юл`ове,
Видишь – летим – всё в ажуре – прекрасно вполне –
Наша метель – снегопадно-любовь-Д'а-люб`ове!
*
Что-то грустно у нас получаются сказки с тобой,
Что-то сердце болит, и мелодия в небе всё тише.
Не смотри на меня, словно я глупый мальчик-ковбой,
Бой коровий, смотри – это музыка льётся нам свыше.
Синь туманная между мечтами и ярким добром,
Мы с тобой в лучезарной долине бегущих стремлений.
Посмотри, как укутало ветви дерев серебром,
Наша жизнь – нескончаемый миг в чудесах представлений.
Наша жизнь – это горный поток, прорывающий сон,
Это сон о потоке, поток о событиях мира,
Это вера в любовь, это грязь, аргонавты, Ясон,
Это сон о тебе в миражах неземного кумира.
Мой корабль приплыл, я тону в нереальности грёз,
Ты встречаешь меня – долгожданная, чудная, злая.
Полюбуйся, чертовка, из дальних я далей привёз
Стихотворный лимон – чудо-рифму – находку Китая.
Всё же лает собака любя у хозяйских ворот,
Всё ж любуюсь тобой изнутри каменистой лощины –
За душой ни гроша, я ловлю каждый вздох – поворот
Неожиданный сделал твой мальчик, ставши мужчиной.
***
Одиночество в двери стучится.
Открываю и слышу его:
«Ничего уж с тобой не случится,
Не полюбишь уже никого.
Да и сам ты ненужным подохнешь,
Не ропщи на судьбу на свою.
От желаний и страсти иссохнешь.
Ты поверь – это я говорю».
Разве в детстве тебя не учили –
Незнакомцев не слушай, не верь.
Хоть в России, пускай даже в Чили
На засов закрывай свою дверь.
Ты злодеев и подлых не слушай –
Это я тебе, друг, говорю.
Не грусти, всё придёт, лучше кушай,
Утром радуйся, видя зарю.
Одари себя радостью встречи;
Одиночество – тяжкий порок.
Не печалься, наступит тот вечер,
Обещаю, хоть я не пророк.
Будут ярко гореть ожиданья
И огни от надежды во тьме –
И тогда ты услышишь признанья
В этом жизненном сне-кутерьме.
Ну а даже, когда будет худо,
Попытайся себя сохранить.
В жизни есть всегда место для чуда,
А мечту так легко погубить.
Только что это даст тебе – силы
Иль спокойствие? – ты мне ответь.
Для кого-то приятны могилы,
Ну а ты не спеши умереть.
Не торопят злодейку, не манят,
Смерть успеет ко всем – не тужи.
Даже если тебя и поранят,
Силу воли, мой друг, покажи.
И сумей одолеть все преграды –
Ты ведь можешь – я верю в тебя.
А ещё, друг, не требуй награды –
Подари от души, от себя.
***
Сарказм – убийца искренних чувств;
Саркому эту, давай, удалим.
Мои мытарства от солнечных уст
Закончились рейсом в Иерусалим.
Иерушалаим, шалом, мой родной,
Смеёшься так звонко под звон хрусталя.
Звездой шестигранною двери раскрой,
Свети и святой твоя будет земля;
Сквозь солнечный хруст хрустальных побед,
Которые бьются и бедам сродни,
Иерушалаим, мы выйдем на свет,
И блеск наших глаз ты в душе сохрани.
***
Когда б я знал, что нужно сочинять
под грузом ночи,
проблем, невзгод,
зарытых в землю сказок, снов и чувств,
то не писал бы этих строк,
души подстрочник,
и Семисвечник бы горел от моих уст.
Когда б я ведал, мой читатель драгоценный,
всю меру строк и междустрочия беды,
я не искал бы в этих строках фраз целебных,
как будто пьёшь родник лазоревой воды.
Надежда бьёт ключом
в источник стихотворный,
Пишу, и силы вновь вливаются в меня.
Я одарю тебя капелью водосточной,
я подарю через любовь всего себя.
И вот уже наполнен наш светильник,
Лампада, канделябр, менора.
Мы зажигаем первое светило –
Свечу „сегодня, завтра и вчера“.
Она звездою вспыхнет с новой силой,
Сожжёт все наши горести дотла.
И воссияет – вера не остыла –
Второй свечою счастья менора –
Минором, грустью, радостным посылом,
Добрее чтоб жилось нам на земле.
И остальным плясуньям златокрылым
Пылать ещё предстанет в меноре.
Когда же шесть танцоров замелькают
На столбиках волшебно-восковых,
Преобразится что-то, и седьмая
Разрушит одиночество двоих.
***
Есть у евреев Новый год
И Новый год деревьев.
Один от прожитых невзгод,
Другой же – для кореньев –
Они впитают сок земли
И веточки распустят;
И птицы словно корабли
В них якоря опустят.
И будут гнёзда свои вить;
Мы с ними так похожи –
Семьи связующая нить,
Дай бог, в нас будет тоже.
Родство природы и людей
В век двадцать первый – диво!
Хранить традиции умей
С любовью, терпеливо.
Корней, истоков не теряй,
Кочуя по планете.
Добром богатство измеряй
И помни – мы в ответе
За всё, что было на земле,
За всю, что будет даль.
Не стой поодаль, в стороне,
И посади миндаль.
Дай жизнь фруктовым деревам
И пальмы посади.
Желаю счастья, люди, вам
И флоре всей земли.
***
Когда на город опускается туман,
Я выхожу на уличные схлёстки.
Всё в поволоке, миражах, один обман,
А на душе сплошные перекрёстки.
И в перекрестье самом – за чертой
Сидит старик и тихо очень плачет.
Из слёз туман сплетается густой
И в нём не видно – горе иль удача.
Старик исчез, и бабки во дворах
Уже давно оставили скамейки.
Где радость детства и нелепый страх,
Когда в альбом я помещал наклейки?
Авто на „Турбах“, марки, корабли
И „Бом-Бибомы“… Вот наш бум жвачный.
И мы неслись на самый край земли.
Да что там вкладыш – вкус казался смачный.
Не растерять наивность прошлых дней
И, вместе с тем, взрослеть и стать мудрее,
Но если жизнь моя сейчас – ручей,
Пускай журчит мелодией своею.
***
Уныние сливается с печалью
От жёлто-красных слякотных минут.
Лишь остаётся верить, ждать за далью,
За дверью… Может быть, опять вернут.
И всё как будто снова повторилось,
Не год, не два, а миллионы дней.
Тоска в строку опять преобразилась, –
Жесток билет осенних лотерей.
Ты вновь меня от зла и бед врачуешь
И ждёшь ответный ход, опять молчишь.
– Моя колдунья, фея, ты танцуешь?
– Во сне, под плеер. Прилетай, малыш.
– А где мне крылья взять, моя испанка?
В каких мирах выискивать твой дом?
– Искать? Зачем? Ведь я не партизанка.
Я стала понимать тебя с трудом.
Я знаю, ты одной любовью дышишь;
Проверки ни к чему, – всем сердцем верь.
Сегодня снег пошёл. Меня ты слышишь?
А завтра распахнётся счастья дверь.
Читают все, а та, что превратилась
В морскую пену, дождь, снега, листву
Нашёптывает строки – вдохновилась
Душа моя. Я снова оживу.
***
Скажите, вы слушали
слово «страсть»?
Оно звучит страшно:
упасть
напасть
пастью тебя обглодает
страсть
выпьет всего
и напьётся всласть
Когда-нибудь слушали вы
зов ревности?
Слово известное
В своей вредности:
рёва
безверие
ров
револьвер
реверберация огненных тел
евнух
реванш
рикошетом во тьму
сами себя загоняем в тюрьму
Вот ещё фразу подкину –
лови.
Время настало
Для «пылкой любви»:
лава
лавина
падения
взлёт
пыль под копытами
лошади мчащейся
лапы
поленья
безумства
полёт
лёд именуемый
пылкою страстью
Что же сказать о любви мне самой?
Это как будто притихли свирели,
Скрипки умолкли,
И все соловьи
Вдруг замолчали,
А только что пели.
Это минута молчанья на смерть
Страсти, безверия, пылкого бреда,
Дань уважения, чтобы запеть
С новою силой и полной победой.
Это когда целый мир
и ещё
что-то, что миру ещё неизвестно,
Это когда лучезарной свечой
Солнца наполнена чёрная бездна,
А на душе хорошо и легко
Будто нашёл, что всю жизнь не хватало.
Только она дарит лучшей строкой,
Только она не вонзит в тебя жало.
***
Фиолетовые будни,
Фиолетовые дни.
Почему всё фиолетово?
Потому что мы одни.
Фиолетовая осень,
Фиолетовый листок.
Почему всё фиолетово?
Потому что мир жесток.
Фиолетовые ливни,
Фиолетовая даль.
Почему всё фиолетово?
Потому что очень жаль.
Жаль, что лето на исходе,
Что прошла уже весна,
И зима уж на подходе,
И не спится – не до сна.
Жаль, что ты так часто плачешь,
Что не любишь ты меня.
А ещё мне жаль, что платье
Всё в фиалках у тебя.
***
Уснула осень. Выпал первый снег.
И в очерках преддверия к зимовью
Я попытаюсь буквам дать разбег,
Мечтами припорошить изголовье.
И главы жизни, предстоящей нам,
Невольно раскрасневшись на морозе
Стихотвореньям подберут слова,
А может быть, оформятся и в прозе.
Что делать? Грустен осени сюжет,
Зима вступает в силу этой ночью.
Как будто на гитаре флажолет,
Искрится иней гримом сверхурочным.
Я нем пред этой дрёмой неземной,
Беззвучно чувство, если в нём есть правда.
Закрой в былое дверь, прошу, закрой
И дай мне сделать шаг навстречу «завтра».
Для новых дней хочу, как белый лист
Я чистым быть – освободи мне память.
Ты в ней танцуешь – отблеск твой лучист,
Но невозможно жить всё время снами.
***
Прости меня за то, что больно мне,
Ещё прости за то, что я на грани,
Живу порою в непонятном сне,
А боль во снах присутствует часами
И душит горло, хочет погубить.
Прости за эти словоизлиянья,
За то, что не сумела полюбить,
А стих мой так похож на покаянье,
На длинную дорогу в никуда,
На пониманье мысли с полуслова,
На ток, бегущий вдаль по проводам,
На торжества момент глухонемого.
***
Несуразицы, несулепицы,
Может, слюбится,
Может, слепится.
Светофорами
Или фарами…
Попугаи мы
С поп-угарами.
Рифмотождества,
Мыслесловия,
Одиночества
Послесловия.
Послевкусие
Вечно тонкое.
Да не рвись же ты,
Моя звонкая!
Моя милая,
Моя ласточка,
Чудотворница,
Златосказочка.
Не люби меня,
Не дружи со мной.
Оседлай коня
Сквозь осиный рой
И лети на нём
В чисто полюшко.
Оседлай его
Волю-волюшку.
Ни за что теперь
Не поверю я,
Что мой лучший день –
День забвения.
Мы родились вновь –
Обновлённые.
Лишь любовь у нас
Не рождённая.
Не рождённая,
Несказанная,
Удалённая,
Осиянная,
Разномастная,
Златорунная,
Без одной струны,
Шестиструнная.
Зазвучит она
Унисонная.
Где ж, мечта моя,
Бродишь, сонная?
Сон-травы-дурман
Понаелася,
Ключ-горюч-воды
Нахлебалася.
Ты, мечта моя,
Не выпендривайся,
Не морочь мозги,
Разворачивайся.
Размораживайся,
Намагничивайся,
Соловьём запой
Без разбойных дел.
Раззадоривайся,
Разресничивайся.
Не трави только жизнь
Фразой «не сумел».
***
У тебя на душе апрель,
По ресницам течёт капель.
У меня на душе февраль,
Вот поэтому я и враль.
Враль и врач – говорят, одно –
Посмотри, я иду на дно.
Ты в апреле и птицей ввысь,
Ну а я слышу вновь – лечись.
Да, лечусь уже долго я,
И болит голова моя
От унылых ночей без сна.
Виновата во всём она –
У которой печаль и боль…
Ре минор, ре минор,
Си бемоль...
*
И снова музыка, и снова снегопад
Во мне звучат, всё не переставая.
Я очень рад, я, правда, очень рад,
Что из души и сердца доставая,
Мелодий блеск, всю роскошь, нищету,
Созвучий пыль, бессвязность какофоний,
Мой дивный лес рождает простоту,
Шумя листвой под ветреность симфоний.
И в этот лес открыты двери всем,
Кто хочет слышать то, что я играю.
Нет, я не против дисков и FM,
Но звук живой по голосу узнаю.
Летит он вдаль, летит через века
И в миражах куда-то ускользает.
Прости, мой звук, не требую венка –
Всё от души и просто так играет.
Тебя бы взять и где-то записать,
Но на бумаге ты такой нелепый.
А может, лень, бездарность… Как сказать…
Я не сумел найти твой точный слепок.
***
Мне бы по музыке скрипкой промчаться,
Так, словно я самый глупый чудак.
Ты тихим эхом пыталась прощаться,
Только не можешь по сей день никак.
Мысленно мыслим мы строчками-нотами,
Это сегодня порвалась струна,
Но Паганини земными широтами,
Порванным парусом вместо руна
Нам наиграет иголками-мыслями,
Мысами, сами мы можем и так.
Мой Паганини, Вы, право, немыслимы
И невесомы, как вечности знак.
Если вам ветрено,
Если вам сумрачно,
Музыка словно рассвет настаёт
И в ранних звуках проснувшейся улицы
Чувство с любовью – послушай – живёт!
***
Настурции в цвету
На маечке из Турции.
Я сад цветов прочту
Как книгу – в ней настурции.
Тебе их подарю
Демисезонной рифмою.
Лови мечту мою
С улыбкой и харизмою.
На рифах разных лет,
На краешке фиордовом
Во мне сомнений нет –
Кабриолетно-фордовом.
Наполнюсь волшебством,
Рассыплюсь одуванчиком
И буду с озорством
Влюблённым милым мальчиком.
Влюблён я каждый день
В улыбки, слёзы радости,
В приветливых людей,
Во вкусности и сладости,
В людскую доброту,
Благие устремления,
В высокую мечту
И в одарённость гения.
***
Возьму я маленький стаканчик
Из разноцветного стекла,
В котором пляшет мальчуганчик,
И исчезают зеркала.
Его задор, его огранка
В переплетеньи лепестков.
А рядом кружится весталка
На самом краешке носков.
Как балерина на пуантах
Смотрящих взоры усыпи
И после стрелками в курантах
По кругу время прокрути
Вперёд-назад, во все пространства,
Чтоб не скучали мы, когда
Исполнишь всю природу танца
И будешь снова молода.
***
Лилейные цветы –
Для Виолетты – лилии.
Фиалками мечты
Сольются в изобилии.
В оранжерее снов
Твоих мне очень весело.
Нам бархатный покров
Ночь звёздами развесила.
Конфет и конфетти
Несметное здесь множество.
Держу в своей горсти
Величье и ничтожество.
Рассыплю поутру –
И будет очень сказочно.
Плохое всё сотру
Хрустально-звонко-вазочно.
Из всех несносных черт
Оставлю лишь чудачество,
Ведь ты, мой милый свет,
Так любишь это качество.
***
За грушами, за грушами
я вышел в дивный сад.
Послушайте, послушайте,
сто лет тому назад.
А за грушёвым деревцем
стояла во дворе
чудеснейшая девица
в лучистом серебре.
Держала она яблоко,
познаний горький плод.
Но я ведь шёл за грушами,
читатель мой, так вот…
…и протянула – веришь ли? –
с заботливой тоской,
как ангелы умеют лишь,
прекрасною рукой…
И были словно лебеди
касанья наших рук,
но постепенно трепетность
сменила боль разлук.
И вот иду за грушами,
как сотню лет назад,
и песни птичек слушаю,
и несказанно рад.
***
Ты пишешь, когда любишь, и любовь
В строку твою до капельки уходит.
Ты пишешь – отдаёшь стремленья, боль,
А в жизни ничего не происходит.
Ты веришь и чего-то долго ждёшь –
Минуты, дни, века – ты терпелива.
И в жизнь мою нечаянно придёшь
Весенним солнцем, счастья переливом.
***
Бывают люди – светят добротой,
От них исходят теплота и нега.
Я очарован этой красотой –
Как будто в хлопьях искупался снега,
Как будто радость светлая и грусть
Слились в одно величие свободы.
Ты улыбнёшься мне, и будет пусть
В твоей улыбке торжество природы.
В твоих глазах искрится океан –
Лучами солнца в них играет вечность.
Сквозь мимолётность городов и стран
В тебе увидеть мудрость и беспечность.
***
В наших ласковых снах вновь теряется смысл,
Растекаются воды морей и дурманов.
Ухватился за мысль и всё тянешься ввысь,
Пробегая по кромке ночных океанов.
В наших глупых мечтах есть сама простота,
В них с рожденья гуляют любовь и природа.
А что было б без них? Лишь одна пустота,
Беспросветность и мрак, вырождение рода.
В наших грубых словах – неуёмная боль
От обид, невезения, фальши и муки.
Я хочу подарить тебе счастье, позволь –
И доверчиво ты протянула мне руки.
Мы обнимем друг друга. В глазах – не предай,
Не разбей мои сны и надежды жестоко;
Подарю тебе вечность, отдам тебе рай,
Только ты не разрушь это всё ненароком.
***
Ну и что же, ну и что же?
Ночь на бабочку похожа.
Милый друг мой, не иначе –
Я в ночных кварталах прячу
Озарения и лица –
Всё, что утром невозможно.
Ах, не спится, ах, не спиться б,
Прикоснусь я осторожно.
Ну а ты – дыханьем в чудо
Устремишься, улетаешь.
Никогда я не забуду,
Ты же знаешь, ты же знаешь.
Мы прокатимся на пони,
Небо нам засветит звёздно.
Упади в мои ладони,
Посмотри – ещё не поздно:
За картиной акварельной
Простираются бульвары.
Ты сегодня менестрельной
Будешь мне той самой парой.
Заалеет, закружится
И растает наше диво.
Чем оно ни завершится,
Будет сказочно красиво.
А когда наступит счастье,
Мы с тобою испаримся,
Потому что лишь в ненастье
Мы друг другу ярко снимся.
***
Ночные мысли, города,
Дома и сёла.
В глазах твоих есть слово «да»
И смех весёлый.
А когда нет тебя со мной,
То просто мука.
Я не хочу, я не могу –
Тоска-разлука.
Себя никак не обмануть,
Не измениться.
За миг один к тебе прильнуть,
Чтоб насладиться
Теплом души, созвездьем глаз
Отдал бы много,
Но ничего не просишь ты –
К тебе дорога
Лежит открыто и легко
По ней добраться.
За далью далей и веков
Вдвоём смеяться.
Стремленья влёт, волос дурман
И нет границы.
Я околдован, да, я пьян,
Твои ресницы,
Как птицы вешние летят,
Взмахнув крылами.
Они пленят и не хотят
Играть слезами.
Ты плачешь часто, но при мне
Совсем другая.
Немного грусти по весне,
Немного рая.
Так много счастья в глупых снах,
Так много мира.
Твои глаза опять в огнях,
Горят в сапфирах.
Мы унесёмся в даль времён,
За край вселенной.
И, прочитав слова имён
Любви нетленной,
Мы помолчим, узнав, что нет
Таких созвучий,
Чтоб передать её завет –
Забавный случай.
Тебя сейчас со мною нет –
Такое чувство,
Что погасили где-то свет
И стало пусто.
Что отменили волшебство,
Улыбок грани,
Твоё шальное естество
Бессонной рани.
И вот теперь, когда не спишь
И смотришь в небо,
Меня почувствуй и услышь
Где бы я не был.
Храни, мой ангел, всё, что с ней
И ей любимо.
Храни её в душе моей
Неповторимо.
***
Июнь – снова липы в цвету.
С тобой в первый месяц лета
Мы вместе идём по мосту
Меж небом и морем где-то.
Меж морем и небом листва
Деревьев любви и света.
А жизнь как всегда права
И вновь не даёт ответа.
Вдвоём. Ну ещё чуть-чуть
Сквозь нашу мечту земную.
Смотри – в небе Млечный Путь,
Где я тебя нарисую
В таинственности волшебства –
Русалку небесно-морскую.
А рядом шумит листва,
Вливается в жизнь мирскую.
Потом мы опять повторим
Мелодию нашу сначала.
Поедем в Италию – Рим,
Венеция, дож у причала.
Мы встретимся, поговорим;
Меня ты как прежде узнала.
Дорогу, ведущую в Рим
Вновь мастерски закольцевала.
Смотри, я рисую с тобой –
В душе лучезарные краски.
Играет и плещет прибой –
Волной накатившие ласки.
Не знал, что так можно любить,
Носил чужеродные маски.
Ты учишь меня снова жить
И даришь мне повод для сказки.
Июньские липы в цвету.
Вдвоём. Первый месяц лета.
Мы вместе идём по мосту
Меж небом и морем где-то.
Меж морем и небом листва
В деревьях любви и света.
Жизнь как всегда права.
Июнь. Первый месяц лета.
***
Любовь – это сон звёзд,
Звезда – это сон неба.
Сонет или снов плёс,
Слов нет или рифм нету.
Случается, что душа
Душе драгоценной вторя
Зардеется не спеша
И выплеснет краску в море.
Рассвета красу смотри –
Какое величье мира.
Будь честным, себе не ври
Ни в тишь, ни в безумство пира.
Люби, осязай, твори –
И вновь отзовётся лира.
***
Солнечная дымка, ласковая осень,
Тишина мелодий ветреной души.
Фея-каталонка, терпкий запах сосен…
Ты весь этот шёпот в строки запиши.
Травы пахнут миром, травы пахнут морем,
Травы – это шелест платья от Земли.
Платье разнотравья, нежности покроем
Укрывает поле, верность, корабли.
Ты лежишь и смотришь – небо проплывает,
И рисуют что-то в танце облака.
И однажды, снова, сердце оживает,
Потому что небо лучше потолка.
***
Осирис влюбился в Киприду
И на протяженье веков
Дарил ей цветы – не для виду –
А для стихотворных венков.
Да-да, мой читатель, всё верно –
Киприда любила стихи.
Осирис писал ей примерно
И всё ж не добился руки.
Ведь сердце Киприда держала
Под самым надёжным замком,
Осириса – да – уважала
И даже терпела притом.
Но что-то скрывалось за этой
Терпимою дружбой – она
Влекома была опереттой,
В либретто была влюблена.
(Осирис был гений либретто –
Терпела, наверно, за это.)
А он так любил мирно поле,
Рассвет, луговые цветы
И песни простые – на воле,
В которых полёт доброты,
Любил он цветущие вишни
И яблонь весенних фату.
Бедняга, он стал третьим лишним,
Он выбрал, наверно, не ту.
Осирис в Киприду влюбился,
И на протяжённости грёз
Он шлейфом ноктюрновым вился,
Любимой он радость лишь нёс.
А женщина, видя всё это,
Земная – сквозь сны и мечты
Сказала ему по секрету:
«Не тратьте своей доброты
Напрасно – затея пустая,
Стихи – да, красивы они.
Но ваша любовь золотая,
От края и снова до края
Безумству и фальши сродни.
Не тратьте вы попусту дни.
Смотри, живёт рядом Изида,
Глупец, она любит тебя,
Ты выпустил это из вида,
Она от рожденья твоя –
Волшебница тёплого лета,
Принцесса весенних садов
Тебя ожидает в рассветах
И утренних росах лугов,
Она созидает природу,
Чтоб мир воцарился в душе.
Даруй продолжение роду,
Беги за судьбою своей».
И видит он – что-то большое
И радужное за окном.
Теперь их действительно двое
И двое всецело в одном.
И радужные разноцветья,
Вливаются в слово «семья».
Он шепчет: «Моё семицветье,
Прекрасная сказка моя».
***
Стихотворные обманы –
Как они порой верны.
Строки вроде и туманны,
Но в них голос старины,
Росы утренних травинок,
Полыхание комет,
Мельтешение картинок,
Одурманен целый свет.
Стихотворные мотивы
Заклинаниям сродни –
Темпоритмы, звукосилы,
Льются прямо из души.
Внесезонность, осиянность
Завораживают вновь.
Мы читаем-пишем странность,
А выходит – про любовь.
Стихотворные напевы,
Мелодичные стихи.
В них вся роскошь королевы,
Королевские грехи,
Скромность пажеского взора,
Флейта, дудочка, свирель,
Буйство красок,
Блеск узоров,
Миннезингер-менестрель.
Стихомузыка фонтанно
Тихо плещется во мне.
Этим утром – рано-рано,
Клавесинно, фортепьянно
Звук рождается вдвойне.
Эй! Не стойте в стороне!
Этим вечером картинно,
Акварельно плещет стих.
Он такой, поверь, невинный,
Невиновный, пелеринный,
Укачает нас двоих.
Слышишь, – ветерок притих?
На бульварах бельведеры,
Бутоньерки в кружевах,
Пробки дуба из мадеры
Выкорчёвывает страх.
Пей, мой друг, вино созвучий,
Пей искусно, от души.
Подвернулся славный случай –
Ты меня, краса, не мучай,
Но мелодию сверши.
Стих тобой наполнен будет,
Он красив, он словно приз,
Моралист пускай осудит
Поэтический каприз.
Мы с тобой в поэзах этих
Будем жить, нас будут петь.
Ты позируешь поэзии,
Значит, прогоняешь смерть.
***
Ты твердишь: «С тобою не боюсь,
Моя внешность, может, простовата…»
На губах воздушной сладкой ватой
Я твоих сегодня растворюсь.
А потом – о господи! – смотри –
Женщина распустит свои листья,
Лепестки, надежды, ягод кисти,
Всё, что было у неё внутри.
Дальше – больше – выгонит метлой;
В женщинах бывает и такое.
А потом ручьями и рекою
Слёзы на подушку ворожбой.
Всё твердишь: «Мне нравится с тобой,
Знаешь, я ведь чуть ли не дурнушка…»
Не печалься – каждая веснушка
Для меня, как лучик золотой.
***
Хочу написать я курсивом –
Друзья, держим курс на добро!
Не важно – на мерине сивом,
Ракете, арбе – всё равно.
В уродливом или красивом
Держите вы курс на добро.
Спасут этот мир не красоты
И даже не наши мечты.
Я верю, что мир возродится
От искренней лишь доброты.
***
Январь тепло подарит снова нам
И окунёт в суровые морозы.
Смотрите, люди, я дарю вам розы
И новый день читаю по слогам.
Тепла немного в слове, но отдам
Крупицу раскрасневшегося счастья.
Мне совестно за этих слов участье –
Публичность их осудит. А я сам
Смотрю на то, что пишется и вот
Порадовать хочу тебя сегодня.
Пускай же, словно ёлкой новогодней
Раскинут строки нежность на весь год.
Не золото, а лунное руно,
Не бриллиантов блеск и не алмазы, –
Сегодня, словно оберег от сглаза
Ловите этой рифмы серебро.
Друзья уходят. Что же делать нам
Для остановки грустного сюжета?
Мне было очень трудно этим летом.
Друзья уходят, не прощая нас
За мелкие обиды, оскорбленья,
За то, что «через дружбу» преступленьем
Нам видится сквозь пелену подчас.
Мы строго судим тех, кто дорог нам
И, понимая это слишком поздно,
Кусаем локти, в небо смотрим слёзно,
А звёзды вторят: «Ты виновен сам».
Я знаю, – миллионным городам
Несложно потушить пожар сердечный.
Людей так много, – выбирай навечно,
На жизнь, на год, на час… Прекрасных дам.
И звёзды вторят: «Труден путь к словам.
Ещё труднее путь к любви и вере».
Я знаю, – моей чуткой королеве
Не дам я сделать больно, дамы, вам.
Звучит, как шутка, – прямо по слогам
Звенят здесь дамы, что тебе враждебны.
Не бойся, Солнце, все мои молебны
Я положу к твоим святым ногам
И звёздам вторю нежно: «Не отдам».
***
Из слов получается виселица –
Виселица из слов.
Она очень веселится,
Петля из ослиных хвостов.
Сначала тебе тоже весело, –
Нанизываешь слова;
Луна и Солнце развесили
Лучами свои кружева.
И вот они в танце кружатся,
Ты счастлив, в тебе целый свет,
Где радость в радужной лужице
Смеётся унынью в ответ.
Но вдруг появляются линии –
Каркас для казни готов,
И человечек длинненький
Попался в словесный улов.
Игрушка из детства милая,
Зачем пошутила со мной?
И вот на бумаге с чернилами
Хворост горит озорной.
***
А помнишь – теплоход,
Созвездье Ориона,
И мы с тобой вдвоём
На палубе стоим.
Мечты в твоей руке,
На небе звёзд корона.
Тоскуешь по нему,
Быть хочешь вместе с ним.
Я помню только свет,
Пускай нам было грустно.
Минуты пронеслись,
Причалил теплоход.
На палубе из звёзд
Рассыпанные чувства.
И солнце поутру
Готовит свой восход.
***
Я сыграю тебе блюз –
Блюз моей боли,
А потом отпущу –
Лети на волю.
Я сыграю тебе джаз –
Джаз из мыслей.
Не суди строго нас,
Не раскисни.
Я сыграю тебе шторм –
Шторм созвучий,
Стихотворных разных форм
Самых лучших.
Ураган заговорю,
Вихрем – в небыль.
Говорю, расту, горю –
Пламя-стебель.
Этот блюз уже не блюз –
Ритмы марша.
Сталь и ветер, горизонт
Почерневший.
Я люблю и не боюсь –
Нет, не страшно.
День вчерашний отобью
Боем грешным.
В наше завтра помещу
По светилу –
Будут светом заливать
Боль и память.
Помнишь, как Давид пращу
Взял для силы?
Камень брошу далеко
В войн орнамент.
Этот марш – уже не марш –
Нечто больше;
Негодует и гремит –
Сок вулкана.
Это горькая тропа,
Даже горше –
Долото и динамит
Великана.
Все вулканы спят, пока
Не проснутся.
А проснутся –
Так беда –
Нету сладу.
Растекается строка
В мир – повсюду;
Пересуды
И вода,
Снегопады.
Все стихии пролетев
Сквозь и настежь
Возвращается назад
На страницу.
Только опыт не даёт
Так, как раньше
Разукрашивать из слов
Вереницу.
***
Странные песни нынче
Звучат в моей голове –
Ветер, немного клинча,
Изморось на траве.
Звуки рождают рифмы,
Слоги сольются в слог.
Светлые мои сильфы,
Буры медведи берлог,
Нутрии и ондатры
В шапках и на земле,
Воины грёз, солдаты
Доблестные в седле.
Медные ноты льются
Клавиши ноют в такт.
Стороны не сдаются.
Как же всё вышло так?
Милая моя радость,
Солнце моей души,
Спой мне ещё раз песню,
Ну а потом – круши.
***
Это было, это будет, это есть,
Это есть, это было, это будет.
Не забыла, позабудет и не счесть,
И не счесть, не забыла, позабудет.
Всё дела, ты свободна, тебя нет,
Тебя нет, всё дела, ты свободна.
Потерял все полотна, ярок свет,
Ярок свет, растерял все полотна.
Не такая, но моя забредёт,
Забредёт, не моя, но такая,
Что во мне весь растопится лёд,
Потому что всё будет, я знаю.
Не любила и не любит, это лесть,
Это лесть, и не любит, не любила.
Нашей боли не измерить, не счесть,
Нашим счастьем то, наверное, было.
Позабыла, позабудет, не в счёт,
Что считать, когда всё безысходно?
Это было, это будет, полёт.
Это будет, это быль, превосходно.
***
Не закатывайся в истерику,
Не закутывайся в кружева.
Я – Колумб, не открывший Америку,
И в пути не погибший едва.
Над морями горела звезда,
И мы плыли на свет её дальний.
Мы не будем с тобой никогда –
Вот мотив всех печалей печальней.
Разбивается тонкий лёд,
Растворяются дымом обиды.
И летит в никуда самолёт,
Вновь нарушив законы Евклида.
***
Какое счастье – ты не стала стервой,
Не стала той девчонкою дрянной,
Которая играет всем на нервах
И это ей, конечно, не впервой.
Но только вот была ты чуть светлее,
Не ведая всей доброты своей,
И словно Василиса-Лорелея
Сияла ночью звёздами морей.
Я плыл тогда на сказочном фрегате,
И гонку ты затеяла со мной.
Зовётся она, правильно, регата –
Морская гонка парусных судов.
Мы плыли вместе, но о том не зная,
Всё думали, что кто-то впереди.
Какая всё же шутка это злая –
И всё-таки… И вовсе… Вопреки.
***
крик на крик – будет пустота
боль на боль – снова будет крик
ночь вдвоём – на любви устах
неустанное – счастье-миг
счастье глупое, будет боль
будут ночи без глупых нас
снова мы обретём любовь
но уже на других устах
***
не бросай на ветер, не бросай
рано или поздно – мы в ответе
за слова, что вдаль уносит ветер
в неизвестный будущего край
не бросай на ветер, в пустоту
береги своих надежд святыню
именем прошедшего пустыню
заклинаю – в горе и беду
всё, что свято, хрупко – сохрани
не давай души на поруганье
помни, это долгое скитанье –
не бросай, не вырони, терпи.
***
Сократу
А мир – он тот же, только посмотри –
Дожди и солнце, и пески в пустынях,
И море тайнами не делится, а ты
Всё ждёшь чего-то, как и встарь, доныне.
Наука движется, идёт своим путём,
А путь любви всё также неизменен;
Сидит девчонка, думает о нём
И ей так хочется, чтоб был он ей лишь верен.
Смотря на звёзды или в книжный лист,
Пытливым взором в тайны проникаешь.
А мир – он тот же, только оглянись
И осознай, что ничего не знаешь.
***
Францу Кафке
Это было легко –
искусству поверил,
А оно, а оно
губило намеренно.
Это было судьбой –
рассказы, болезни,
За отливом – прибой,
умри и исчезни.
Это не было сном –
безумием жизни,
А потом об одном –
одинокие письма.
Озарила любовь
его беспробудность,
Только в письмах – лишь соль –
И в этом вся трудность.
Пишем сами себе –
огни, поцелуи
И в жестокой мольбе
адресатов балуем.
Это мука – не жизнь –
с любимыми – в письма;
Каждый день – отрекись!
Но уже смотришь числа,
тему,
строки письма
И читаешь запоем.
Снова будет весна,
где в ответах нас двое.
И пускай по пути
не дойдут поцелуи,
И пускай пропадут
наши чувства в конверте;
Всё же будет ответ –
и он будет желанным,
А потом: не пиши,
я тебя умоляю.
И умолкнут слова,
отдохнут почтальоны,
Но в душе, как и прежде,
бушует надежда.
Ты проснёшься однажды,
ты однажды проснёшься
И вернётся ритм жизни
одному
И ритм смерти.
***
Александру Башлачёву
Наступают новые
Времена.
Что ж, кидайте старые
Семена
В землю чёрную, пыльную –
Чрево лет.
Прорастают сильные,
Прочих нет.
Прорастают воины,
Семена.
Наступают новые
Времена.
Ой-лю-ли да по-разному
Пели мы
На снежинках белой
Войны-зимы.
В поле брани конники,
Стремена.
Где твои поклонники?
Чья вина?
Поколенья быстрые,
Злость и гнус.
Только всё ж мы выстоим,
Не боюсь.
По ранжиру строиться!
Вновь война.
Встарь и вскачь история,
Времена.
***
Зачем нам слава? Чтобы быть богаче?
Не в деньгах счастье, друг мой, проживём!
Чтобы в глазах людей ты что-то значил?
Но посмотри – мы счастливы вдвоём.
Чтоб после смерти о тебе писали
И говорили: «Это был поэт»?
Конечно, это важная задача.
(Смотрю, ты улыбаешься в ответ)
Признание приходит и уходит,
А дальше что? Неужто пустота?
Мой милый друг, святая простота,
Всё наше нас когда-нибудь находит…
А слава – дым, пророчество, мечта.
Есть только мы – безудержная лава,
Безудержная горечь бытия.
Пиши, когда звучит неотвратимо
Внутри тебя весь мир – его любовь,
Коварство, нищета, богатство пира.
Лишь об одном прошу – не пустословь,
Не унижай себя и тех, кто будет
Всё это в ожидании читать.
Ведь не бумаге пишешь, пишешь людям,
А как они прочтут – не нам решать.
***
Смотрите, лето на исходе,
Всё наше лето. Не беда.
О нём не раз ещё мы вспомним,
Когда настанут холода.
Смотрите, пожелтели листья
И скоро вовсе опадут,
Своею жёлто-красной кистью
Раскрасят землю и уйдут.
Ещё вокруг не видно снега,
Но ожиданием полна
Земля и к новому забегу
Готовит стрелы, стремена.
Смотрите, вот уже и нету
Зимы, и родилась весна,
Ну а за ней несётся лето.
Так за волной бежит волна,
Приходят люди и уходят,
И неизбежен жизни бег.
А на полях пшеница всходит,
И этим счастлив человек.
***
Не тратьте силы на войну,
Их не останется на песню.
Глазам – глаза, весне – весну,
А миру – мир, – сказал кудесник.
Войди в весенний снегопад
И листья отыщи под стужей,
И летний сон, и звёздный сад,
Волшебной музыкой разбужен.
***
Песенка лаборанта-химика
Бах играл когда-то фугу,
Я включаю центрифугу.
Набирают обороты
Лаборантские заботы.
Вот пипетка, колба, грушка,
Реактивы – не игрушка.
Пить нельзя их, нюхать тоже.
Аммиак вот. Предположим,
Ты берёшь и дышишь с гаком
Смертоносным аммиаком.
Или, к слову, льёшь кислоты
Для практической работы.
Места нет тоске и грусти
Сожаления отпустим.
Наши опыты прелестны,
Замечательны – искусство!
Это так всё, если честно,
Ну а впрочем, это чувства.
***
я начинаю растворяться на листе
в прозрачной дымке виртуальной рани
здесь так легко кого-нибудь поранить
здесь так легко предстать вам в доброте
или злодеем (боже упаси)
и так хватает зла в подлунном мире
что непростительно одеждами другими
себя обманывать и не сказать – прости
где ты теперь – и сам не разберёшь
плутая с плутами вселенского масштаба
и вот дождавшись – «как же тебе рада» –
от неземного счастья запоёшь
потом – запой, обманно было всё
и на руинах башен стихотворных
с обманщицей на редкость плодотворной
вас тихий ветер снова унесёт
для перемирия не нужно перемен
оно грядёт, оно на грядке зреет
как будто овощ – солнышко лелеет
а без тепла получите взамен
тупую боль, обиду у виска
непониманье, злые сожаленья
нет, я не гордый, я прошу прощенья
вот вам моя опора и рука
***
Молчание – золото,
Слова – бриллианты.
Сделаю бриллиантовые серьги
в золотой оправе и подарю тебе.
*
Обрамлю слова в молчание,
подарю тебе.
Стихотворное венчание
теплится в мольбе.
За мольбертовым колором
полотна краса,
а за утренним туманом
свежая роса.
Росы капельками тают
и таят рассвет.
Отражается зеркально
в росах целый свет.
Так и стих мой переполнен,
милая, тобой.
На бумаге он исполнен,
полонён герой.
Полно, солнце, что ж ты плачешь?
слёзы солоны.
Словим светлую удачу
на волнах весны.
Берега любовных песен
бьются в нашу дверь.
Свет надежды расчудесен,
в волшебство поверь.
***
В мире красок акварельных
Мы встречаемся под утро,
Просыпаемся от песен
Птиц весенних, света солнца
И вливаемся в движенье,
Растворяясь в беге жизни.
День проходит, ночь проходит,
Всё уйдёт, но мы нетленны.
Снег посыплется зимою,
Хлопья радовать нас будут,
Всё в природе гармонично –
Город белый так прекрасен.
Мы бежим с тобою, Солнце,
По заснеженным бульварам.
Я так счастлив, что не скрою.
Зимний джаз – экспромты судеб.
Разрисованы гуашью
Расцветающие вишни,
Ручейки текут, впадают
В водоёмы – смех журчанья.
Мы встречаемся с тобою –
Лепестковая кантата.
Всё цветёт, волшебны краски,
Бесподобны измененья.
Не уловишь – ускользают;
Возрождается природа.
Огневые дни настанут –
Жарко-жарко будет солнце
Припекать. Деревья кроны
Нам подарят благодатно.
Эскимо, ситро и соки –
Вот когда им расходиться
По утробе человека,
Испаряясь с потом в воздух.
В ход пойдут дезодоранты,
Веера и сплит-системы.
Пережить бы эту пору,
Что поистине прекрасна.
Златорунная поэма, опадающие листья,
Словно женщины стыдливы,
Деревца нагими станут,
Но пока они чудесны
В разукрашенных нарядах.
Капли падают дождливо,
Ливни борются с землёю.
Вот достал прохожий зонтик,
Вмиг раскрыл его умело
И зашлёпал по асфальту.
Лужи, лужи, больше, больше,
Расползаются, несутся,
Слякоть с сыростью венчает
Моросящая прохлада.
Мы с тобой идём по парку
Сквозь шуршанье в счастье жизни.
Мы идём сквозь смех и слёзы,
Сквозь людские чьи-то судьбы.
Мимолётное лишь вечно;
Всё пройдёт и всё пребудет.
***
Мы находим любовь
Как весну, как преддверие счастья
В немоте ожиданий
На розе бескрайних дорог.
Эту музыку нужно услышать
Сквозь сны и напасти.
А сыграть её могут лишь только
Влюблённый и Бог.
***
У девушки, которую люблю
Глаза сияют, словно в небе звёзды.
Мне говорить с ней несказанно просто,
А ещё проще с нею мне молчать.
Мечты… Мечты…
Кто запретит мечтать?
***
Разгадывал я разные секреты,
В краях далёких слыл за мудреца,
Но среди прочих найденных ответов
Мне неподвластен смысл её лица.
Бывает леденящим и горячим,
Задорным, восхитительным, шальным,
Поддельным иногда, ненастоящим…
Таким далёким и таким родным.
***
Теперь мы вместе, были врозь.
Пускай уходят все печали,
Всё что сбылось, что не сбылось,
Всё, о чём плакалось ночами.
И в нашей призрачной мечте,
В полутонах осенне-сонных
Я унесу тебя в рассвет
Весенних красок чудотворных,
А после лето принесёт
Так много ласк, добра и света,
Что всё с любовью оживёт,
И оживёт любовь при этом.
***
Давай рисовать –
небо и море,
башни дворцовые,
солнце, цветы.
Будут расти здесь
деревья фруктовые –
дерево – я и дерево – ты.
***
На берегу…
А что на берегу?
Там ты бежишь,
и я с тобой бегу,
но только ты направо,
я налево…
Вернись ко мне.
Я больше не могу.
Беречь любовь.
Беру и берегу.
Ловлю любые жесты
рук любимых.
Всё сохраню и вынесу –
прости мне.
На берегу…
А что на берегу?
Летают чайки,
волны ноги мочат,
ракушки дарит щедро океан.
Хочу я быть с тобой
и днём и ночью
на берегу
всех городов и стран.
***
Я хочу взять краски у моря –
Пусть они принесут мне счастье,
Красоту полёта у птицы,
Что зовётся по праву райской,
Грациозность у дикой кошки,
Подбирающейся к водопою,
Чувство ритма у дня и ночи,
Что сменяются неустанно;
А ещё я возьму с собою
В поэтические напевы
Шум листвы, водопадов брызги,
Буйный нрав и стремленье к жизни,
Созерцание правды мира
И обманчивость пониманья.
Не ропщу на свою я долю,
Всем довольна душа поэта,
Только давеча на рассвете
Мне открылась любовь к природе
И природа любовь открыла
В многогранности серых будней
И сиянии дней грядущих.
Так писал человек когда-то
Под тяжёлым бременем жизни,
Просветлённый заботой о ближнем,
У песчаного берега моря.
Это было, не знаю даже,
Быть всё может – в Китае древнем –
И прозвали его Чань Мэем.
Что сие означает, не знаю.
По песчинкам песок уходит
Мимо пальцев его берущих,
Возвращаясь в свою стихию
И рождая о вечном мысли.
Стихотворец сидит у моря,
Вопрошает о чём-то берег,
Даль безвременного горизонта,
Что сливает волну и воздух.
И бросал он в пучину моря
Ясным днём небольшие камни,
А когда они дна морского достигали,
Искал им смену, и обряд повторялся снова,
Чтоб исполнить своё назначенье,
О котором никто не ведал.
Бросит камень и ждёт чего-то,
Словно в этом его спасенье
И ответы на все вопросы.
Как-то ранним осенним утром,
В час, когда восходило солнце,
Человек подошёл к поэту
И спросил: «В чём твой смысл жизни?»
Чань подумал и бросил камень,
Незнакомец же сел поодаль,
Наблюдая песок и небо,
По которому плыли чайки.
Человек при заходе солнца
Удалился от стихотворца,
Ну а тот всё играл с камнями.
А потом подошла к Чань Мэю
Удивительной прелести дева
И спросила: «Ты не находишь
Мою свежесть достойной стихов?»
Словно белая дивная чайка
Нарезала круги красотка,
Но другие красоты мира,
Видно, видел тогда поэт.
Лиловело закатом море,
Камни снова попали на берег –
Всё кругами идёт в природе,
Корабли возвращаются в порт.
Только мысли, как после бури,
Затонувшим судам подобны.
Надломилась душа поэта,
Вот и лечит он душу морем,
Заплетая слова в песок.
***
Мечтой дышать, мечтой творить,
Но задыхаясь от удушья,
Пытаюсь всё ещё открыть
Мир доброты, а не оружия,
Где свет увидевший росток
Не сорван будет, а взлелеян
И город мой родной Ростов
Иною славою овеян.
Ростов-пахан, Ростов-бандит…
Сказать, конечно, можно: „Враки“.
Но всё равно душа болит
При виде воющей собаки,
Детей бездомных, стариков,
Другую заслуживших старость,
Бомжей и нищих, докторов…
Хоть что-то светлое осталось?
Не надо, друг, не наливай,
Боль пробужденьем отзовётся.
Здесь был сарай, а будет рай,
Всё сможем вместе, мы добьёмся.
Здесь парки будут и цветы,
Дворцы… хотя дворцов не надо;
Путь из добра и красоты
Лозой увьётся винограда.
Я утопист… Утоп ли я
В мечте о вечном и прекрасном?
Взойдёт ли Родина моя
Звездой иль я мечтал напрасно?
***
Ростов, мой город, в рост идёт, остов,
Мне нелегко уехать, непросто.
Я здесь родился, рос, мужал, всюду
Знавал романтиков донских груду.
Не лги себе, но в добрый путь с песней,
И где б я ни был, мы с тобой вместе.
У нас есть Дон, а там вода Рейна,
Где пел стихами красоту Гейне.
Мы не со зла уходим вдаль, дальше,
Поверь, ведь нет в моих стихах фальши.
Бродить по Набережной так нужно,
Бегу туда, когда душе душно.
Простор и тишь, вода и ветр Дона,
И я шепчу всё это влюблённо.
***
Деревья юности моей,
Вы выросли со мною.
И у распахнутых дверей
Весь мир цветёт весною.
На вас гляжу – не нагляжусь,
Цветенье словно песня.
Я уезжаю, но вернусь;
Мы будем снова вместе.
*** *** ***
2007
Ростов-на-Дону, Лейпциг
Территория снов
Филипу Дику и Ричарду Мэтсону
Так много красивых слов
И несколько сказок в придачу.
Мы на территории снов,
Сновидцы нам дарят удачу.
Они здесь за главных – смотри –
Предвидят теченья событий.
Звезда чудодейства, гори,
Дари осязанья наитий.
На ощупь, на веру, на свет
Плывут по теченью сознаний
Провидцы сквозь марево лет,
Сновидящие мирозданий.
1.
Он мастером не был, не был художником,
Вот только небо его всё манило.
И на прогулках по лунному городу
Таинство слова вдруг всё изменило.
Рифмы в кварталы вливались под звёздами,
Тайны казались в тот миг осязаемы.
Это потом они будут бить розгами,
Это потом, а сейчас сны слагаемы,
Вечности множимы, грёзы делимые.
Мы словно в мир окунаемся розданный.
Чьими-то ласками все озаримы мы,
В чьих-то руках мы всё также не познаны.
2.
Я приглашаю тебя – познакомься – сны.
Руку давай, по городу побредём.
В том, что ты спишь, нету ничьей вины.
Дай же мне руку – будем бродить вдвоём.
Ночью летать над городом так легко –
Только глаза закроешь и видишь сны.
Энный попутчик, мы уже далеко –
Слушай, звучат аккорды моей страны.
Звуки вольются в душу, и миражи
Станут рукопожатием донимать.
Ты у Морфея был, утром расскажи
Всем своим близким снов этих благодать.
3.
А знаешь, недавно тут был один твой товарищ,
С бабочками, говорит, полетать охота.
Я ему сделал окрас цвета пожарищ –
И тут неожиданно началась охота.
Дети с сачками,
любители фотоискусства,
зоологи со спиртовками – страх и ужас.
В общем, запомнит надолго этот очкарик
Чешуекрылое счастье приятной наружности.
4.
А одного намедни – ухохотаться!
Сделал жуком – тоже мне – долгоносик.
Влез на травинку: «Как хорошо мне, братцы!
Как хорошо бродить по тропинкам просек!»
Думаю, дай воробья подошлю к оратору;
Как запоёт он в этакой ситуации?
Я ведь ещё мастерский провокатор,
А по диплому просто – творец трансформации.
5.
В землю вгрызаемся – раз,
В землю вгрызаемся – два,
В землю вгрызаемся – три.
Теперь ты – червяк. Посмотри!
Какие щедроты в земле –
Там гумус, навоз, перегной.
Пойдём копошиться в золе,
Пойдём же скорее за мной!
Ты грядки и поле рыхлить
Начнёшь – снизойдёт счастья миг.
Червяк, если дождь будет лить,
То знай – много в жизни постиг, –
Ты вылезешь на божий свет
И будет тебе так светло!
А впрочем, нигде правды нет;
Ты жив – и тебе повезло.
6.
Хочешь поплавать? Я подарю тебе море.
А впрочем, поплавай вместе с амёбой в луже.
Какая тебе печаль – пресная, с солью?
Амёбы своеобразны, – будешь ей мужем;
Будет тебе и любовница – инфузория.
Не хочешь, мой гость любезный, вообще не женись.
А хочешь, я подарю тебе акваторию?
Хватит на целую вечность, хотя бы на жизнь.
Выпустит ложноножки твоя избранница –
Это ли не экстаз – ложноножками свиться!
А в акватории моря планктонные странницы;
В общем, ты сможешь с ними прекрасно ужиться.
7.
Но ты не бойся – каждому по деяниям.
Я пошутил, вижу твои порывы.
Мы для тебя готовим в стране Мечтании
Высший творец искусства – неторопливый
Времени бег, дом у долины лилий,
Девушку, о которой мечтал когда-то.
Будет и библиотека – Овидий, Плиний…
Ты оставайся только. Не надо плакать!
А заскучаешь – выброшу вновь на землю
Вместе с любовью – только всё будет снова –
Роды, рожденье, школа, путь через тернии,
Жизнь, что сейчас к тебе и ко всем сурова.
***
сажусь
смотрю на клавиши
молчу
огня душевного свечу
взрывообразно извергаю
и тает лёд, и время тает
и жизнь проносится во тьме
при свете звуков, состраданья
как будто не моя, чужая
но отражается во мне
восходит солнце
луч рассветный
сжигает грани бытия
утихла музыка моя
путь уступая песням Бога
сливаясь с ними, прокричав
восславив музыку начал
изнемогая от бессонной
которой ночи
путь далёк
и фортепьяно
бредит мыслью
что вместе мы уже одно
непобедимо и смешно
так отдаваться нереальным
мечтам, но снова мы одни
и нет границ меж мной и ею
фортепианной, что лелею
играю, слушаю, молю
её в аккордах, негодую
тушу мелодией пожар
невыносимо и нелепо
рождаю звук,
вливаюсь в звук
прикосновеньем пальцев рук
и улетаю с ним далёко
в долину эльфов и стрекоз
тюльпанов, бабочек и роз
по лепесткам, пыльце воздушной
летать, сквозить, пускаться в пляс
с царицей фей
и простодушно
дарить улыбки всем вокруг
и заключительным аккордом
не ставить точку
проникать
в другое чьё-то измеренье
забыв про луг и волшебство
играют руки с инструментом
ручья игривого моменты
о камни расплескались сны
взрывая фейерверком капли
а рядом перья мочат цапли
и виртуозно, на одной
ноге стоят, в воде колдуя
а пальцы музыку другую
уже готовят
самолёт
взлетает вмиг с аэродрома
в Таиланде, может быть
весной
заплачет девушка у трапа
не изменить, не повернуть
ни время вспять, ни то, что было
она зимой его любила
но улетает он
куда?
на долго ль?
может быть, в Канаду
ему на родину пора
не надо плакать, не беда…
вдруг застывает в пианисте
теченье лет, годов, минут
звонок звенит, сестра кричит:
к тебе пришли
и всё накрылось
вселенных бег, цветы, ручей
и инструмент стоит ничей
и мне обидно – так нелепо
ворвался кто-то в мой уют
не помешали? добрый день
так это вы играли?
чудно
а я ни там, ни здесь
и смутно
поняв, что таинству хана
играю жизнь
зима, весна,
осенний лес
и летний ливень
нет, не исправлюсь никогда
к несчастью, к счастью
вот такая
во мне играет и поёт
то музыкальная, шальная
то стихотворная, другая
а как посмотришь
всё одно
и не кончается оно
*** *** ***
Я закрываю глаза,
И начинается драма.
Я попадаю вновь
На улицу Мандельштама.
Иду по тропинке вниз
И вижу просвет аллеи,
В которой опять, на бис,
Пленение Лорелеи.
По Лете плывёт она,
Забыть бы, да вот же драма –
Глаза открыты от сна,
А улица Мандельштама,
Где счастье, а в нём тоска,
Не видимы здесь сезоны,
Но вот пролетит она,
Пчела из рук Персефоны.
И мёд из ладоней пьёт,
И солнце восходит прямо –
Лбом в стену – карниз, полёт –
На улице Мандельштама.
Песок просыпаем здесь
Сквозь пальцев живое сито.
То вниз он летит, то вверх
Куда-то легко, открыто.
А ночью – булавки звёзд.
И шпилька от ржавой самой
Проколет и жизнь возьмёт
Поющего Мандельштама.
Враги позабыты здесь,
И льются слова рекою,
В которых он виден весь
Со всею своей тоскою.
Закончилось плохо всё,
Трагедией стала драма,
Но не забыли её –
Поэзию Мандельштама.
А в жизни опять не то –
Пути все витают криво.
И на одного их сто –
Ломающих песнь игриво.
И вот до сих пор поэт
Не материальный самый.
Её не случайно нет,
Той улицы Мандельштама.
Август 2007
Лейпциг
*** *** ***
Каштаны распускают свечки
Так осторожно, невзначай;
Они как белые овечки,
Как кошки, что лежат у печки –
Натужат пухнущий живот,
Потом поохают, помнутся,
Надрывно крикнув в вышину,
Уходят сами в тишину,
Родив на свет такую свежесть,
Что и весне сквозь целый год
Не вспомнить, как оно бывало,
Но вскинуть это покрывало
На лоно парков и людей,
Даря им ласку белым цветом,
Который в солнечных лучах
Играет с ветром и природой.
Весна опять бросает в мир
Необъяснимый свой эфир,
А люди, звери, даже птицы
От этих запахов, цветов
Шалеют, тают, на их лицах,
На этих вспыхнувших границах
Меж духом мира и душой,
Цветёт искуснейший настой.
И вот, идя аллеей парка,
По Пушкинской, сквозь мир людей,
Ты снова цельный, ты ничей,
В глазах искрящихся красотки,
На крыльях скорых детворы,
В улыбке старика и даже
Ты не почувствуешь, что старше
Вдруг стал, увидев седину;
Вот так и я порой иду.
Апрель 2009
Ростов-на-Дону
*** *** ***
В лесу поспела ежевика,
В ладонях ягоды несу.
Когда-то нравилась мне Вика,
Наполнив красками весну.
Я глупый был тогда, несмелый,
Хотел узнать весь белый свет.
А ты была в нём королевой,
Которой краше в мире нет.
Вика, королева, ежевика,
Вкус от ягод на моих губах.
В памяти – задорная улыбка,
Голос, что сводил меня с ума.
***
В лунном городе, Тегусигальпе,
Выходила на площадь Луна
И влюблённым играла на арфе,
И безумно была влюблена.
А любила она утром ранним,
В час, когда восходила заря
Солнца ясного яркие грани
И в лучей позолоте моря.
Всё, что тайно, маняще, бескрайне,
Озаряло её волшебством.
И она вдохновенно играла,
Озарённая звёздным лучом.
***
Ты предала меня опять,
Ты предала меня огню.
А я такой же, как и встарь –
В огне предательства горю.
А помнишь, был вначале свет,
В начале нашего пути.
А после – пламенный привет
И эта музыка: «Гори!»
2010
По дороге из Лейпцига в Ростов-на-Дону
***
Война жива, пока в войну играют,
Пока хоть понарошку убивают
И множат злобу в мыслях, наяву.
Живи любовью, не играй в войну.
Любовь мертва, пока в неё играют,
Друг друга лишь от скуки обнимают
И убивают сонмом лживых слов,
Контрольный выстрел делая в любовь.
Вот так нелепо бьётся в человеке
Прообраз войн, оболганность любви.
А все хотели мира в целом свете,
В путь дальний снаряжая корабли.
В путь дальний – не откладывай назавтра –
«Другие, может, времена придут…»
Начни сейчас, лишь посмотри на карту –
Ты видишь путеводную звезду?!
***
На небе ни звёзд, ни луны,
Одни голоса обмана
Дождливой небесной волны.
Оживший бубен шамана,
Очерченный комплекс вины.
Войны… Не хотим войны.
Наш гром рассекает бездну,
Уподобляясь оркестру.
Звуки его сильны:
«Мы не хотим войны!»
И борется молния с ветром,
И рушатся стены дождя,
И дерево может стать пеплом,
А убивать нельзя.
Пусть всё в этом мире стихийно,
Стихия в тебе и во мне,
Но если в стихах Россия,
Словно в цветах пустыня,
Мы возродимся в труде –
Значит, гореть звезде.
Значит, гореть созвездьям
На небосводе лет.
Светом душа воскреснет –
В людях насилья нет.
Выбор свой каждый сделал,
Жизнь и кляня, и любя.
Всякое есть на свете,
А предавать нельзя.
Борется ветер с громом,
Молнии рвётся нить.
Но сквозь ненастья гомон
Слышен призыв: «Любить!»
2010
Ростов-на-Дону
*** *** ***
Изабелла Фернандес гуляла по саду.
Сыпал снег на веранду из роз, сыпал снег.
Изабелла достала губную помаду.
Это бег от себя и от слёз, это бег.
На сугробики губ вперемешку со снегом
Она стелет спокойно дыханье зимы.
На ладони разлук вперемешку с побегом
Лягут ночи без сна и, конечно же, мы.
Изабелла, не плачь, – ты добра и красива,
У тебя есть всё то, о чём можно мечтать.
Скоро будет весна, и плакучая ива
Превратится в сирень, чтоб влюблённым срывать.
Я букет подарю своей девушке летом,
И тебя кто-то тоже одарит сполна.
А сейчас иди спать – пусть приснится об этом
Чудный сон, и на небе искрится Луна.
***
Что лежит за листопадом?
Ворохи дождей.
Что лежит за летним садом?
Солнечность людей.
Что лежит за белым снегом?
Зимние мечты.
А за этими мечтами
мне приснишься ты.
***
Сумей найти себя в пути,
Найти себя сумей.
И как йо-йо года крути,
Наивный дуралей:
То вверх, то вниз,
То вниз, то вверх –
Познаний семена.
Лети-лети, несись на свет,
Вливайся в жизнь до дна.
До дна-до дна и до небес,
Корней и облаков.
Направо ангел, слева бес
Морочат дураков, –
Там появился, там исчез,
Потом наоборот.
Один-другой – в противовес
Сквозь тысячи веков.
2006
Затока, Бугаз
*** *** ***
Я так люблю древесные края,
Где каждый лист, как отголосок Бога.
Уходят грусть, сомнения, тревога,
А вслед за ними ухожу и я.
Но подожди, пока ещё мы здесь,
А все печали ждут меня поодаль.
Они за лесом, долом и природой,
А ты со мной – открытый, добрый, весь.
Ты весь со мной, ты весть моя, мой сон,
Как будто ветром движешь эти листья,
Поишь траву и наполняешь вишню
Со всех её алеющих сторон.
Здесь хорошо и тихо, этот край
Тобой взращён – простой такой, волшебный.
Он для стрекоз и бабочек целебный,
А для меня – недостижимый рай.
И может быть, когда-нибудь потом,
Когда я стану пёстрокрылым чудом,
Мы вместе сядем на цветы повсюду
И будем пить нектар чудесным ртом.
Ну а пока ты здесь летай один –
То насекомым, то воздушным ветром,
Води рукой моей, твори заветы,
Как эта тайна – неисповедим.
Июль 2009
Арциз