Поскольку почти весь февраль мы были с бабушкой «на гастролях», я успела очень соскучиться и по маме, и по Анне Ароновне с дядей Борей, и по моей Мире, и по садику, и даже по Аркашке Иванченко. Тем более, что для него я везла самый настоящий подарок – маленькие войлочные туфельки с загнутыми вверх носами и такую же войлочную шапку. Всё это подарили мне самой, но я же помнила про 23 февраля и не могла приехать с пустыми руками. Конечно, было бы здорово подарить что-нибудь еще и Саше Калашникову, но я никак не могла забыть, что он променял меня на красавицу Марину Иванич и поэтому решила, что с него станется и без подарка обойтись. Бабуля сказала, что я учусь плохим женским качествам. Ну и пусть плохим! Будет знать, как за горкой с кем попало целоваться!
Когда мы уезжали из Казахстана, там уже почти сошел снег и зазеленели степи, а когда въехали в РСФСР, то снова попали в бураны и заносы. Тётя Ира Рахубовская отморозила все пальцы, то меняя нашей «Победе» какие-то свечки, то подкачивая маленьким насосом огромные колёса машины, то снова сдувая их на рыхлом снегу. Бабуля не выдержала, и решила, что мы с ней полетим домой на самолете, а тётя Ира доедет как-нибудь. Бабушка, наверное, соскучилась по своей любимой партии еще больше, чем я по маме.
К этому времени мы добрались уже до города Воронежа, где не стали заезжать к белобрысым родственникам с их черным домом и огромной печкой, а сразу отправились в аэропорт.
Аэропорт оказался большим стеклянным зданием, в котором туда-сюда ходили десятки испуганных людей. Наверное они тоже боялись лететь на самолёте, как и я. Нет, не подумайте, трусихой я никогда не была. Просто наш самолёт по имени ИЛ-18, куда бабушку и меня провели без очереди, оказался каким-то тоненьким-тоненьким (стенки – не толще кирпича), с внутренним помещением, похожим на колбасу, в которую поставили несколько десятков одинаковых кресел. В кармашке каждого кресла находился большой бумажный пакет. Оказалось, что он нужен для тех, кому в полете станет плохо. Меня затошнило сразу же, еще до взлёта.
- Знаешь, голубушка,- зашептала мне в ухо баба Аня, - А ведь самолёты – это заколдованные волшебные Пегасы.
- Нельзя детей обманывать! Самолёты – это машины. Для них дедушка Петя на заводе турбины делает, а мама рисует чертежи.
- Вот именно! Что такое чертёж? Это выкройка! Ты видела, зачем я делаю выкройки?
- Чтобы платье по фигуре село.
- Конечно! И мама делает выкройки, чтобы железо, точнее, алюминий, плотно сели по фигуре волшебного коня, а дедушка Петя строит турбины, чтобы Пегас быстрее летал и мог поднять сразу много человек.
- А ты не врёшь? – недоверчиво переспросила я. – Покажи пальцы и скажи «честное партийное».
- Чтоб мне пропасть! – поклялась бабушка и продолжила рассказ. – Когда наш самолётик побежит по взлётной полосе, ты сама почувствуешь, как норовистый пегас всё больше и больше набирает скорость, как он отталкивается всеми четырьмя колёсами-копытами, расправляет крылья и стремительно взмывает вверх.
Самое удивительное, что бабуля меня не обманула. Я зажмурилась и почувствовала всё то, о чем она говорила: и разбег, и толчок, и отрыв от земли… Правда наш Пегасик, наверное, был уставший или старый, так что в полете всё время спотыкался, проваливался в огромные ямы, кренился со стороны на сторону, да так сильно, что кулёк бумажный мне всё-таки пригодился. Зато отныне и, как потом оказалось, навсегда я полюбила полёты и, особенно, самый первый миг отрыва от земли. Это же так здорово, когда волшебную лошадку отпускают на волю, в небо, а не держат на асфальте аэродрома…
Все свои впечатления от первого в жизни полёта я рассказала Аркашке Иванченко, вручая ему казахские подарки.
- Это что? Тапочки-валянки? Как у Хоттабыча?
- Сам ты Хоттабыч, - обиделась я. – Это национальная обувь Татара Монгольского Игоря. Это такой главный герой казахов, которого потом всё равно русский богатырь победил.
- Главный герой казаков – Богдан Хмельницкий! Ты что ли на экскурсию с нами не ходила к дубу, на Хортицу?
- Но и он же к русскому богатырю в армию пошел. Значит, главный русский богатырь!
- Точно!
И мы довольные побежали относить подарки Аркашке домой.
А вечером я уже с новой порцией подарков пошла в гости к Беренштамам. Но предварительно позвонила. Почему-то месяц отсутствия дома сделал меня удивительно воспитанной девочкой. Через 10 минут мы уже разбирали разные сладости, которые купила для друзей бабушка. Анна Ароновна с удивлением разглядывала кусочки полутвёрдого сыра иримшика и кругленькие, величиной с абрикосину, шарики сыра курда, пробовала медовые коврижки-конфетки чакчак, а пахнущую остреньким колбасу из конины кызы, а так же бутылку коньяка Казахстан с благодарностью принял Борис Абрамович.
-Ну что, пострелёныш, кормить тебя или сначала ты нам всё расскажешь?
- И не кормить, и не расскажу. У меня от разговоров уже рот болит. Утром маме рассказывала, потом девочкам, потом Аркашке. Я завтра вам еще подарочек сделаю: нарисую всё, что видела и подпишу. Я теперь почти не путаю повороты в буквах. Так что получится настоящая книжка.
- Тогда давай мы тебя чем-нибудь порадуем? Ты знаешь, почему Аня так хлопочет? Знаешь, какой скоро праздник?
- Знаю, конечно! Мамин и бабушкин день! Мне тётя Люба для них духи дала, но я еще что-нибудь от себя подарю обязательно.
- Я про другой праздник! Он наступит раньше 8-го марта и называется он Пурим. Это самый весёлый праздник у нашего народа.
- Веселее, чем Ханума, чем Новый Год и День Рождения Деревьев?
- Ханука…. Правильно говорить ханука. Да, много веселее. Этот праздник называется Пурим, и у него тоже есть интересная история.
- Сказочная?
- А то! Много-много лет тому назад персидский и вавилонский цари угнали в рабство еврейский народ..
- Ну дались же им бедные евреи! – искренне возмутилась я. – Всё время их кто-нибудь куда-нибудь угонял. Наверное потому, что у них все девушки были такие красивые как Мира?
- И поэтому тоже, улыбнулся дядя Боря. – Ты помнишь сложное имя царя, которое мы с тобой учили?
- Новое худо нёс? Навуходоносор? – обрадовалась я, - Помню, конечно.
- Так вот, он-то как раз и забрал в плен много тысяч евреев. После него цари сменяли царей, а бедный еврейский народ так и жил в голоде и рабстве. Наконец персидским и вавилонским царем стал Ксеркс. И был он настолько талантлив и мудр, что выбрал он себе в советники самого мудрого из евреев – Мордехая, а его племянницу Эсфирь взял себе в жёны.
- А как же злой визирь? – перебила я в нетерпении. – Обязательно должен был быть злой визирь!
- Точно! Был такой. Звали его Аман. Очень не понравилось ему то, что плененный народ так приблизился к царю. Поэтому он задумал плохое, и рассказал Ксерксу, что евреи смеются над царём, поклоняются своим богам и проклинают персидских.
- Разгневался тут царь, и приказал всех убить… - продолжила я. – Знаю, так во всех сказках бывает.
- Но это было на самом деле, дитя моё. Ксеркс издал указ, в котором приказал казнить всех евреев от мала до велика. И даже назначил день казни. А раньше цари не имели права своё слово нарушать. Долго думала бедняжка Эсфирь, чем помочь своему народу. И придумала, что будет дни напролет танцевать перед царём, всячески его ублажать и развлекать, кормить на пирах вкусной едой, а когда он совсем раздобреет, попробует уговорить его отменить казнь. Эсфирь очень рисковала, потому что за такую просьбу ей могли отрубить голову. Наконец она решилась и бросилась царю в ноги..
- Не вели казнить, вели слово вымолвить, - завыла я, повторяя самое действенное сказочное заклинание.
- Да, примерно так… Выслушал царь жену, подумал и сказал: «Слово свое я отменить не могу. Но я разрешаю каждому твоему соплеменнику встречать моих воинов с оружием в руках и защищать свою жизнь». Два дня и две ночи длилась битва. В итоге все воины царя бежали, а евреи стали свободными. Обнял царь любимую жену и стал с той поры наш народ отмечать праздник Пурим – день спасения всего еврейского народа.
- А визирь? Что с визирем-то сделали? По идее, его должны были казнить, а на его место назначить умного и доброго человека.
- А его и казнили. И еще издали указ, что в день Пурима все евреи обязаны петь, танцевать, веселиться от души, много есть и пить много-много вина.
- Ой-ой! Бабушка мне такой праздник не разрешит отмечать. Мне вина пока нельзя!
- Зато тебе можно съесть кусочек самого волшебного торта на свете, который Аннушка уже приготовила к завтрашнему дню!
Грушево-шоколадный торт по рецепту Анны Ароновны: 4 яйца, сахар – неполный стакан, мука - 6 столовых ложек, крахмал картофельный или кукурузный - 8 столовых ложек, какао - 3 столовые ложки, разрыхлитель - 1 чайная ложка, груши консервированные - 1 банка, корица - 1/4 чайной ложки, гвоздика молотая – щепотка, сливки жирные 33% - 500 мл, шоколад с орехами – ; плитки, миндаль, орешки кешью и грецкие орехи по полной столовой ложке, шоколадные вафли 200 граммов, масло сливочное 100 граммов. Это будет фантастический торт, только собирала его Анна Ароновна всегда в промасленной картонной крышке из-под торта, так что позаботьтесь о форме заранее. А дальше только вперёд! Разогреваете духовку до температуры 180 градусов. Яичные белки отделяете от желтков. В яичные белки добавляете 2 столовые ложки ледяной воды и взбить с сахаром до образования устойчивой пены. Смешиваете муку с 6 столовыми ложками крахмала, с какао и разрыхлителем. Белки аккуратно соединяете с взболтанными слегка желтками и мучной смесью. Заполняете массой смазанную растительным маслом форму, ровняете и выпекаете 35-40 минут. Готовый бисквит вынимаете и охлаждаете. С груш сливаете сок, отмеряете стакан сладкого сиропа. Груши нарезаете кубиками, приправляете сок корицей, гвоздикой, разогреваете и завариваете 2 столовыми ложками крахмала. Добавляете нарезанные груши.
Теперь готовим вкусное. Взбиваете сливки в крепкую пену. Толчете вафли, расплавляете на водяной бане шоколадку и сливочное масло. Орешки измельчаете. Смешиваете орешки с шоколадом, сливочным маслом, толчеными вафлями и парой ложек взбитых сливок. Наконец можно собирать торт. На самое дно промасленной коробки кладете слой из вафель и орехов и убираете на 30 минут в морозильник. Бисквит разрезаете на 2 части. На вафельный слой кладете немного взбитых сливок, потом бисквит, потом ; часть груш и еще немного взбитых сливок, потом еще раз бисквит, груши и сливки. Посыпаете сверзу все остатками орешков и тертого шоколада и убираете в холодильник. Перед приходом гостей ножницами разрезаете картонную коробку и у вас получается красивый, высокий и удивительно вкусный торт, которого вы никогда не ели, да и другие тоже не пробовали. Это еврейский торт для Пурима!