Я живу между строк, между слов, между страниц, но я не пробел, я то, что смотрит между ресниц, материальный, слишком тяжелый, приземленный, но попробуй меня поймать, хотя я приду к тебе сам, на кровать, майку рваную дальше рвать с себя, с тебя, я самый близкий и самый чужой - потому что твой.
Ты шепчешь о ветре, о ссыпающихся песках, я стою в твоей странной пустыне - в тельняшке и разных носках, близоруко щурясь - дурость, забрел в хмурость, мы с ней до боли знакомы, я - такой тяжелый, телесный, тут тем не менее - дома, самый близкий и самый чужой - потому что твой.
Когда ты пишешь о вечности - я в ней единица, когда воображаешь глаз - я отраженная птица, выпавшая ресница, часть тебя, и все же не часть, не сласть, какая-то больная напасть - и в то же время земной, реальный, квадратиш, практиш, куда ты смотришь, во что ты тянешь, манишь... наша зыбкая топь имеет формы и стены, в них о наших мечтах напевают сирены, когда мой мак сплетается с твоей коноплей, вроде близкий, а вроде чужой - потому что я твой.