Женский взгляд на рыбалку

               



Утро. Зашевелился Сергей, стал подниматься. Маленькая, тесная палатка зашуршала, зашевелилась, как живое существо. Взвизгнула молния,  муж, кряхтя, стал выбираться наружу.
Нина закрыла глаза, подниматься не хотелось. Захрустела галька, Сергей спустился к реке. Нина представила себе, как он сладко потягивается, плещет себе в лицо пригоршни холодной воды, бодрый и отдохнувший. Сама она с утра всегда чувствовала себя разбитой и почти больной. Послышался стук топора, потянуло дымком, звякнул котелок. « Стакан чая. Горячего и крепкого. Вот что мне сейчас нужно. » Но вставать-то все-равно придется.
Над рекой туман, клоками висит на деревьях, стелется по воде, поднимается по склонам сопок. Плотный, как вата, и влажный. Как очень мелкий дождь, который почему-то завис между небом и землей. Прохладно и пасмурно. Солнце еще не показалось из-за сопок. Только птицам все - равно – знай себе, заливаются. Кто кого перепоет. Крепкий чай немного взбодрил, теперь можно приниматься и за завтрак. Гнусно заныл комар.


Солнце уже припекает. Жарко. Плещется вода, лодка покачивается. А глаза закрываются.
- Ну куда ты гребешь? К берегу ближе, к берегу.
Нина вздрагивает, открывает глаза. Начинает лениво подгребать. Шлеп. Шлеп. Шлепает по воде весло. Сейчас бы с книжечкой полежать, позагорать, но в байдарке даже ноги не вытянуть нормально. Шлеп. Шлеп.
-Еще немного. Стоп. Так и держи.
Сергей злится. Не клюет сегодня. Меняет насадки, подгоняет Нину.
-Ты что, уснула что - ли? Как ты гребешь?
-Не нравится – греби сам.
-А рыбу кто будет ловить?
-Я буду.
Нина передает Сергею весло. Он ей, с ехидной усмешкой, удочку. Нина спиной видит язвительную усмешку на его губах. Ну-ну, попробуй.
Нина закинула леску в воду. Там крючочки какие-то привязаны. Ей было все равно.
Байдарка потихоньку плыла по течению, покачивалась на мелкой волне. За ней словно маленький кораблик тянулся поплавок. Это Нина знала – штучка, которая плавает на воде, называется поплавок – все-таки жена рыбака. Наконец-то можно отдохнуть. Закрыть глаза, подставить лицо под ласковые лучи солнца. Хоть, говорят, и вредно. Морщины появляются.
-Ну и кто так ловит?
- Я так ловлю,- вяло огрызнулась Нина. - А ты греби, греби.
Ширк, ширк – послышалось сзади, и лодка уверенно, сильными толчками стала продвигаться вперед.



Нина погрузилась в воспоминания. Вот она первый раз едет на речку. Компания собралась молодая, веселая. В электричке много шутили, смеялись, даже пытались петь, но как-то не заладилось.  Не сложился хор. На станции выгрузили многочисленный скарб и долго сидели на обочине дороги, ждали попутку. Но мимо проезжали только легковушки и туристов не брали. Все немного приуныли, но вот вдалеке показался грузовичок, подъехал, притормозил. Все оживились, загалдели. За рулем немолодая женщина, с грубыми натруженными руками и растрепанными волосами, припорошенными дорожной пылью. Сговорились. Забросили в кузов скарб, сами устроились сверху – поехали. Машину подбрасывало на ухабах, Нину бросало то в одну сторону, то в другую. Она крепко вцепилась руками в борт. Мимо проносились луга, пылающие цветущим иван-чаем, перелески, убогие дачные домики. Кто-то случайно сел на сумку с помидорами, долго смеялись и придумывали рецепты блюд с томатной пастой. Мотор завыл натужно, дорога пошла в гору. Поднимались все выше и выше. Небо стало ближе, открылись таежные дали, а внизу синели распадки. Вечерело. А вот и перевал. В какую сторону ни глянешь – везде сопки, до самого горизонта. Такая ширь, дух захватывает. Нине, выросшей в городе, где взгляд упирается в стены домов, такой простор был в диковинку. Под горку поехали веселее. Пахнуло рекой. Уже совсем близко.
И машина выкатилась к самой воде. Так вот она какая - речка. Напротив – крутой берег, как стена, поросшая лесом. Почему – то вспомнились театральные декорации: обман, за которыми ничего нет.  Вода темная, неприветливая.
Кто-то протянул руки, помог спрыгнуть на землю. Грузовичок фыркнул, покатил к деревне и скрылся в облаке пыли. Стало тихо, и только вода чуть слышно плескалась у самых ног.
С тех пор прошло много лет. Потускнели краски. Нина уже не ахала от восхищения, привыкла. А вот запахи остались прежними, волновали как раньше.


Удар! Отозвался во всем теле, расслабленном, дремотном, почти спящем. От неожиданности Нина открыла глаза. А может от крика: « Подсекай, дура, тяни. Уйдет». Лихорадочно, как по команде, стала вытягивать леску. В воздухе блеснуло серебро, быстрое, юркое. Небольшая рыбка отчаянно билась, пытаясь вернуть себе свободу. Но Нина оказалась проворнее. Вот она – в ее руках. С грустными глазами, переливающаяся всеми мыслимыми и немыслимыми цветами.
- Надо же, хариус, - с ноткой зависти в голосе сказал муж.
Рыбку было жалко. Если–бы можно было загадать желание и отпустить. Но Нина почему-то не отпустила, хоть и жалко.
Таким было начало.


Раннее утро. Просыпается Большой город. Куда-то спешат ранние пешеходы. Редкие автобусы лениво едут по своим маршрутам. А вот и Река. Большой город должен стоять на Большой реке. На набережной неподвижно стоят рыбаки, смотрят то-ли на поплавок, то-ли вдаль, где в тумане теряется другой берег. Подходит женщина. Достает спиннинг, долго возится с леской и насадками. Рыбаки, как по команде, поворачивают головы и молча наблюдают за ней.
Наконец, она справляется и забрасывает удочку. Поплавок мирно покачивается на мелкой волне. Мужики еще какое-то время за ней наблюдают, потом молча дружно отворачиваются. Рыбалка не любит суеты.