На улице моей не гасят свет
И, как обычно, ровно в середине
Обмана, что внушает: "Неба нет",
Сползает вечер, нежный, темно-синий.
Там пахнет горьким кофе и едой,
Немые куклы нежатся в витринах.
На улице, широкой и прямой,
Так жестко ограниченной в изгибах.
На улице моей всегда дожди
И солнце, -Да, Да, Да!, - и так бывает.
И меткие, амурные стрелки
Кого-нибудь, да все же окрыляют.
Там ежедневно много разных ног,
Коротких, длинных, медленно идущих
Протаптывают серость всех дорог
Под нами нескончаемо ползущих.
И в центре этой милой суеты,
Как памятник, стою и наблюдаю...
Смотрю на в мир приведшие следы
И на следы, что приближают к краю.
Глубокий взгляд, улыбка в пол лица,
Дрожанье губ, застывшее в сомненьи.
В груди - кусок ожившего свинца,
Что плавится от каждого движенья.
Волос кудрявых локоны. Ладонь
В них можно утопить... И утопиться.
И платье, что от ветреного "соль"
Устало в неизбежности кружиться...
На улице моей не гасят свет
И если есть кресты, их не срубают.
Они растут, обиды прошлых лет,
Которые, простив, не забывают.