У осеннего раскопа

Чернаков-Тьмищев
Я плакал. И во сне, и наяву,
Жалея жизнь, которой не живу,
Жалея смерть, которой не умру,
Я плакал. И один, и на миру.

Что слезы нам? – сладка чужая соль,
И груз чужой – туманом невесом,
Но снова, влагу выдавив из глаз
На плечи мне ложится мира мгла.

Распластан – плачу, в почву уходя,
И ветер, лишь немного погодя,
Листвой отметит ямы силуэт,
Чужому мне обозначая след.