Хоть и заброшен абортарий
каталки ржавые гремят
ночами, стукаясь бортами;
младенцев души ждут ремня.
Стихают в перепуге мыши
покуда в проклятой дыре
по коридорам дети ищут
их погубивших матерей.
Неужто, только ради мести?
А, может быть, шептать "люблю"?
(На полночь рушится теней сеть
и проклинает страсть и блуд).
Никто их не поставит в угол
покуда не взойдёт заря.
...Там нет машинок, нет и кукол,
не видно плюшевых зверят.
Раз исчезают к свадьбе принцы,
сознавшись: "тоже из плутов",
с того ли счастье материнства
не ценит более никто?
Ведь можно стать и в одиночку
кормящей.., что не из убийц.
Ничей сыночек или дочка,
из полутьмы смотря, сопит.
Врачи спасают жизни, или
звать палачами их пора?
Как уж в углях, вертясь в могиле,
коллег стыдится Гиппократ.
Но толку мало хмурить брови -
плод вынут, оцинкован гроб;
им шмат кого-нибудь в ведро влить
раз плюнуть, вырвав из утроб.
Хирургу выдадут зарплату,
быт без забот получит мать,
а жизнь отняли это ладно;
не так и сложно отнимать.
Скажу брехню: что, если суд есть
верховнее суда в Москве?
Хоть перед ним, глупцы, спасуйте,
ворча: "не ладим-то мы с кем?!"
Но чёрствость не изменит вера,
морали голос под ребром;
смотря на них и люцифер зло
мешает в Корвалоле бром.
Гордиться ими он и рад бы,
да только сам давно отец:
"Не мне судить мерзавцев, правда.
Антихрист, деточка, ты здесь?
Душонки жарить, может, хватит?
Ведь обожжёшься, мой мастак." —
и подготавливает в аде
таким особам VIP-места.
Не пар из уст у духов - дым ли?
Что не сидится-то в раю?
Давно живых следы простыли...
Детоубийство в их краю
не порицается. В почёте
свобода выбора за тех,
кто выбрать и не мог. Плечо смерть
любому тронет, а затем
в живот воткнёт младенец скальпель
в котле кому-нибудь из них.
По капле жизнь в утробах сталь пьёт
и ныне, лют размах резни.
Не многих совесть тёмным прошлым
в кошмарах пробует изъесть.
...Хоть абортарий и заброшен,
а до сих пор в нём кто-то есть...
28 февраля 08:40 2018