если каждый из нас останется при своём

Елизавета Неред
Разливается тлеющим красным по лицу и ты впадаешь в нервную тряску. Осень, заботы, дела. Держишь руки в  плотных потных кулаках до белеющих костяшек; «а вдруг повезёт?»; мысли ходят ходуном, взбалтываются в голове и варятся в единую кашу, где приправой для них служит пессимистическая сторона твоего сознания; «я не пройду это период, я сдамся, упаду обессиленным младенцем, сорвусь, закричу и заплачу...только вот некому плакать.»; закатов давно не видать – осень вечно пригоняет сереющие тучи, которые несутся над горящим мегаполисом со скоростью молниеносного рваного ветра. Да и не надо тебе солнце, не так ли? Иногда ты пишешь, много, не думая, просто пишешь то, что видишь, чувствуешь и что так хочется рассказать, поделиться и долго-долго говорить о том, что окружает.
«Обычно, Она врывается в жизнь неожиданно, и Ею довольно трудно заразится и так же тяжело вылечится не потеряв при этом трезвость мышления, здравость духа или прозрачность в выражениях и словосочетаниях; Её первые синдромы появляются резко и весьма болезненно, если Она не видит отдачи со стороны; вы начинаете чувствовать фейерверки внутри вас, салюты, бой курантов, дискотеку только что съеденной еды (особенно, если вы ничего не ели), взрыв и бурление вулкана или шторм Тихого Океана; боятся не нужно - это всего лишь Она подаёт вам знак: нужно принимать медикаменты как можно скорее, - и вы начинаете курить набитые табаком бумажные свёртки, запивать это все дешевым спиртом или уходить глубоко в себя пока Она подзывает к вам в гости свою подругу-депрессию; если не пытаться избавится от Неё на первых стадиях развития - пиши пропало.»
Сгорит, пускай горит и сгорит оно всё до тла. Когда губы встречаются с пылающим лбом – замирает всё. Краски пастели или тёплые оттенки акрила вместе с полупрозрачной акварелью взбалмошно сбиваются в тандем, как делают это пингвины на севере во время особых холодов. Боль: накатывает, нарывает, гноится и кровит всё время, пока ты пытаешься ковырять корочки на ранках, которые давно уже зажили, точно так же, как и зажили раны тех людей, которых ты когда-то предавал. Ерунда – отнюдь, готов поспорить, но лучше если каждый из нас останется при своём.