Я не знаю для чего - для чего-то
Я пошёл искать колодец - и вот он.
Я нашёл его внизу, рядом с домом,
Оказался он брутальным, олдовым.
Не поверил я в реальность колодца,
Ущипнуть себя решил, уколоться.
Но опомнился: да вот же водица!
Так не лучше ль просто взять и напиться!
Но легко сказать, да как это сделать?
Нет ведра, наверно в воду слетело.
Подошёл к колодцу, пальцем потыкал,
Заглянул в него, для верности крикнул.
И когда уже подумывал плюнуть,
Вдруг донёсся снизу голос чугунный.
Говорит мне как положено, с эхом:
"Чё орёшь," - мол, - "из деревни приехал?
Надо что, так ты ясней выражайся!"
Задрожал я - испугался ужасно!
Но собрался, как-то взял себя в руки,
Не пройдут у вас со мной эти штуки!
И решил я не давать волю чувствам.
Я пойду сейчас геройски на бруствер!
Вот тогда меня полюбят-то бабы,
Ведь паду я от врага смертью храбрых!
Пал-не пал, но вот в колодец упал я.
Поднимусь - сожгу заразу напалмом!
Но пока полёт проходит нормально.
Как Алиса, я лечу в Зазеркалье.
Я летел и проклинал всё на свете,
Ну зачем я эту хрень заприметил?!
И на что он вообще был мне нужен?
Ну, колодец этот, грязная лужа!
Положение моё не блестяще.
Как вам дяденька, в колодец летящий?!
И какой-то он уж больно глубокий,
Темнота вокруг и снизу и сбоку.
И воды-то никакой здесь и нету.
Как же так?! Ведь я ж в колодце вообще-то!
Тут, откуда ни возьмись, снова голос:
"Ты откуда и зачем в нашу полость?
Ты имей в виду - ты гость-то незваный.
По какой причине вылез из ванны?
И чего тебе в тепле не лежалось?
Вот теперь летишь и давишь на жалость."
Что мне было тут сказать? Прав во всём он...
А колодец - тот по прежнему тёмен.
Мысли снова про падёж смертью храбрых,
И, конечно, в связи с этим - о бабах.
Вдруг раздался громкий "плюх", следом эхо:
Я упал во что-то мокрое сверху.
С головой на глубину опустился
И уже почти что с жизнью простился,
Как увидел где-то свет мутноватый
И... прощаться расхотел - рановато.
Однозначно становилось светлее,
Слава богу, не сейчас околею.
Обнаружил, что вода отступает,
Да за это ж даже можно стопарик!
Но стопарика поблизости нету,
И поэтому пошлёпал я к свету.
Становился тот всё ярче и ближе,
Я спешил, взбивая тёмную жижу.
И судьба преподнесла мне подарок,
Свет стал близок, убедительно ярок!
Тут и выход сразу я обнаружил,
Из колодца вёл он к свету, наружу.
Выхожу. И что ж снаружи я вижу?
Не Брюссели или ваши Парижи!
Не леса-поля-моря и озёра.
Наблюдаю тут свой собственный двор я!
Как-то вышло это невероятно,
Что слетал я не туда, а обратно!
Вот стоял я во дворе рядом с домом,
У колодца, что казался бездонным,
И обдумывал случившийся казус,
Не понятный мне пока что ни разу.
Но из мыслей как-то так постепенно
Уходила вся ненужная пена.
Сей колодец не найдётся по картам,
Но зачем-то же его я искал там!
Может, просто захотелось мне чуда?
И короткую дорогу дотуда?
И действительность, как серая вата,
Может, слишком для меня серовата?
Захотелось расцветить эту серость,
Чтоб на нас она верхом не уселась.
Но простых, как видно, нету решений.
Точность рук и меткость глаз - для мишени;
Пианисту - слух и беглые пальцы,
Машинисту - накатать больше станций.
Я, наверно, захотел всё и сразу,
По щелчку хотел создать себе сказку.
Но желанья не хватает намного,
Моего хватило лишь на дорогу.
Потому и гость пока я незваный.
И пошёл я прочь - долёживать в ванной.