Четверть часа - скол фарфоровой вечности,
испарение от сковородок.
Честно ли?
Нет, и не было никогда
как в детсадовской параллели,
мол, уступи качели,
теперь ты возьми фонарик, машинку, мяч.
Никакой справедливости, равноценности,
холоден кто из нас, кто горяч.
Четверть часа. Гудок под горлом.
Сигналит в душевной полости
радость - бешенная и голая,
полая радость, пористая.
Опоздала в твой сон? Сумочку потеряла?
Не беда.
"Привет. На дворе двадцатые числа.
В предыдущих я никчемно с тобой молчала,
но держать не могу это бабское коромысло,
не могу дальше с ним тащится
куда-то на юг, где тополиный пух
не видал ни лица твоего, ни тела".
Четверть часа, которые так хотела
всего лишь навсего жить.
Поседели улицы на глазах -
метель зашла погостить и осталась на ночь.
Разбежались школьники, спрятав по рюкзакам
лебедей, летать умеющих и не очень,
леденцы на палочках.
Я в халате а-ля кимоно тушу помидоры,
примеряя роль то нифмы, то Пандоры
(ни одна из них не подходит, не по плечам).
Четверть часа - спрашивать, отвечать,
а потом истоматить мир, подпалить тоску
и скучать по твоим словам и по языку,
на котором явственнее не скажешь,
ничего не скажешь и никому.