Опять паскудник в рёбра влез,
Да хворостиной ковыряет.
Ну до чего ж противный бес,
Всё бородою попрекает.
Считает шалый седину
И повторяет: "Ты ж мужчина,
Взгляни хотя бы на одну,
Смотри- прелестница, картина!
Ты ж посмотри на её бюст,
Какая талия, фигура!"
Так ковырнёт, аж в рёбрах хруст,
Вот гад, бесовская натура.
А он опять: "Я потрясён,
Ты посмотри, какие плечи,
Каков пассаж, каков фасон,
А вздох какой, какие речи."
И, сволочь, щиплет седину,
Да так паскудник ковыряет.
И тянет, гад, к такому дну,
Что тело разум не внимает.
Доводит всё же до греха,
Потом, хихикая, смеётся,
Всё ковыряет потроха,
Вот бес, никак ему неймётся.
Простите, женщины, эксцесс,
Мужик почти уж каждый знает.
Уж коль паскудник в рёбра влез,
То бороды не отпускает.