Небеса, что немного жали,
Словно старое платье – тётю,
Располневшую от печали,
От непрухи и, – по работе,
Небеса – отпустили… Можно
В них смотреться без страха пытки!
Без надежды неосторожной,
Без синдрома глухой калитки.
Снова тётя во что-то верит,
Наплевав на пустые ведра,
Что отпущены в полной мере,
И бренчит ими даже гордо.
Вечер вторит колоколами:
Скоро месяц починят старый...
В полнолунье портретом в раме
Сядет дама, свежа годами!
Глянет в бездну, поманит звезды,
Пусть слетятся – клюют и скачут…
Где-то ждет безымянный остров,
Она имя ему назначит!