ДВА ВДОХНОВЕНИЯ
На электричке едут: поэт, завхоз.
Глядят в окно, зевают.
Поэт вдруг вытер пару слёз;
От умиленья – тает
(Увидел лес сосновый он среди снегов). “О чудо!
Зелёным искрится огнём под инеем... О чудо!”
Завхоз за ним не отстаёт –
Глядится в стёкла окон.
Увидев лес, аж привстаёт:
“Эх, дров-та, досак скока!”
А под конец я всё о том:
Чудное, право, дело:
Как могут думать об одном –
Своё – душа и тело.
26.11.1992.
НАШ СВЕТ
Чудовище-рыба когда-то жила
На дне океана, где вечная мгла,
Где толща безмерная чёрной воды,
Где чёрные рыбы черней черноты.
Была эта рыба, конечно, без глаз,
Но слушать о свете пришлось ей рассказ.
Душа всколыхнулась её до того,
Что вдруг захотелось увидеть его.
И чудища-рыбы ей стали внушать
Спокойно свой век в темноте доживать.
Но рыбе неймётся – не слушает всех...
И новый Икар устремляется вверх.
Всё дальше и дальше от милого дна,
Всё выше плывёт в неизвестность одна.
Рубеж проплыла – тень запретной черты –
И дальше сияние чистой воды.
Но рыба не видит. Спешит она вверх.
И ждёт она света, но слышит лишь смех.
То зрячие рыбы, кичась красотой,
Хихикают – светлые, с чёрной душой.
Ещё хоть немного... ещё один взмах...
Остался от рыбы лишь взорванный прах.
Пропал этой рыбы навеки и след...
Ах, как ей хотелось увидеть наш свет!
Не далее 1992 года.