1.
Во сне моём вы снова как живые…
Вот Юванен Евгения1 – к ней в класс
Попал я, с детским садом распростясь,
И предо мной открылись кладовые:
Лад слов и чисел, точки, запятые,
Моря и горы, смены лунных фаз…
И всё же было скучно без проказ –
Мы были все беспечно озорные,
Друг друга называли Лёха, Кеша,
Учительницу первую – Евгеша,
Она не злилась – ведь забавы для.
Я помню всё, мне это не приснилось,
Но в памяти до времени хранилось,
Любимые мои учителя.
2.
Любимые мои учителя,
Не всё я помню, только эпизоды…
Физрук Оятьев2 нас водил в походы –
И дрых под вечер, жажду утоля;
Учили нас: карельская земля –
Для кукурузы северной породы,
Мы с ботаничкой пестовали всходы,
Словесные сплетая кренделя
Вслед за Елпидифором Веселовым3
С учебником для школьников бредовым –
И вместе с ним генетиков гнобя.
Но правила грамматики прекрасно
Я выучил – и вовсе не напрасно,
Я знаю, вы учили нас – любя.
3.
Я знаю, вы учили нас любя,
Одни учили страстно, увлечённо,
Другие – педантично, отвлечённо;
Над нашими тетрадями скорбя,
Вы так старались перемочь себя,
Хотя не раз вздыхали обречённо,
Но изредка дивились восхищённо,
Когда оболтус, стену прошибя,
Сумел найти решение задачи,
Решив её по-своему, иначе,
Собрав в кулак потуги мозговые…
На выпускном я в вальсе вас кружил,
А вскоре осознал и оценил –
Вы многому учили нас впервые.
4.
Вы многому учили нас впервые –
Не грамоте и прочему всему,
Но думать и всё делать по уму,
Критически читать передовые;
Мы в школе стали как бы рулевые
И, не покорны вечному ярму4,
Решали сами: быть, мол, по сему! –
Такими стали наши позывные.
Нас в школе обуяла эйфория –
Директор Комиссарова Мария5
Пришла, и отношения иные,
Подобные весне, не зимней стуже,
Установились в школе – и к тому же
Нас Ганжиков6 учил чертить прямые.
5.
Нас Ганжиков учил чертить прямые,
Точить карандаши, смягчать резинку –
Всё это было, право же, в новинку;
Конструкторские будни трудовые –
В цехах, бюро коснулись нас впервые:
Мы знали, как использовать струбцинку,
Мы ведали про кальку и про синьку,
Как выбрать передачи винтовые…
Рассказ про сальник не казался бредом,
Когда я позже стал патентоведом –
То в технике не начинал с нуля.
Он с нами был простой, совсем не важный –
Среди учителей отнюдь не каждый
Мог одолжить на месяц три рубля.
6.
Мог одолжить на месяц три рубля
Ученику на завтраки в столовой,
Но никогда – на штоф белоголовой,
Он не терпел ля-ля и тополя7
С утра успевших дёрнуть киселя8 –
От дури ли, от жизни бестолковой,
От слабости, привычки непутёвой,
А то и просто так, забавы для –
Таким его я навсегда запомнил,
Меня он тоже как-то урезонил,
От спеси и зазнайства исцеля.
Был Ганжиков для всех авторитетом,
Был вежливым и ровным, но при этом
Мог вставить лоботрясу фитиля.
7.
Мог вставить лоботрясу фитиля –
Как будто в шутку – Константин Синайский9,
Он трудовик был, но не дилетантский,
Интеллигент, как все учителя;
Любил всё делать не шаля-валя,
Ходил, на всё бросая взгляд хозяйский,
Он не терпел «порядок» разгильдяйский,
Учил работу начинать с нуля
И сразу выбрать нужный инструмент –
Отлично зная весь ассортимент, –
Я навыки усвоил трудовые
В столярной и слесарной мастерских
И мог в таких занятиях мужских
При школе провести все выходные.
8.
При школе провести все выходные:
В кружке, на тренировке, в мастерской –
Был прежде узаконен стиль такой,
Влекли нас не заботы мировые,
Но опыта и знаний кладовые,
До них – лишь протяни – подать рукой;
Я вспоминаю с грустью и тоской
Времён тех невозвратных позывные.
То двор метём, то сбор макулатуры –
И всё всерьёз, взаправду, без халтуры,
Не походя, попутно, на бегу, –
То школьный приусадебный участок,
Отходы для совхозных свиноматок…
Всё в памяти бездонной берегу.
9.
Всё в памяти бездонной берегу –
И то, что позабыть бы не мешало…
Так, Мельникова10 в школе обучала
Нас алгебре, – уж лучше б мелюзгу
Учила рвать цветочки на лугу.
Я ж изучал Эвклидовы «Начала»
И слушать, как она жуёт мочало,
Не мог, но думал, что превозмогу…
Но нет, не превозмог, на замечанье,
Что у меня потеряно вниманье,
Я прошипел, что старую каргу
И эти бредни слушать не намерен…
Потом я, каясь, врал как сивый мерин,
Но что-то мне мешает, не могу…
10.
Но что-то мне мешает, не могу
Простить себе такие выпендрёжи,
Когда могли бы вмазать мне по роже,
Но всё сошло, и больше ни гу-гу,
И ни одна извилина в мозгу
Не подсказала мне, что так негоже –
Хотя бы потому, что я моложе…
И вот теперь, поверьте, что не лгу,
Мне стыдно, был по молодости глуп,
Но мягче стал и, говорят, не груб,
За жизнь усвоил правила простые,
Тем более что сам был педагог,
Но жизнь почти прожив, так и не смог
С учителями перейти на ты я.
11.
С учителями перейти на ты я
Не мог – лишь исключение одно
В той прошлой жизни было мне дано,
У нас с Винецкой11 просто золотые
Сложились отношения; порты я
Просиживал, зевая в классе, но,
Сказала Алла: «Баста! Решено!
Уроки для тебя – часы пустые,
Пойдём с тобой дорогой нетипичной,
Английский у тебя вполне приличный,
Сам расширяй в нём свой репертуар».
С тех давних пор мы стали с ней друзьями,
И жизнь текла с её календарями –
Я духом бодр, хоть больше не школяр.
12.
Я духом бодр, хоть больше не школяр,
Читаю много и пишу стихи я,
И эта стихотворная стихия,
Наверное, за дерзость гонорар,
А может, поздно проявился дар, –
Ведь я не краснобай и не вития
И знаю, что такое энтропия12 –
Уж не такой я редкий экземпляр,
Но Юрий Линник13 с Паршуковой Ниной14,
Скорей всего, и были той причиной,
Что я вкусил поэзии нектар;
И с этой неуёмной жаждой слова
С тех пор живу, она моя основа –
Мы вместе пишем этот мемуар.
13.
Мы вместе пишем этот мемуар,
Одолевая сонную усталость,
С годами накопившуюся вялость;
Я пью блаженной памяти нектар,
Не нужен мне призывный клич фанфар,
Во мне ещё живёт вот эта малость –
Наивная ребяческая радость,
Она бурлит во мне, пока не стар,
Пока могу до внуков донести
Всё то, что умещается в горсти, –
Слова, дела и мысли непростые…
Я вспомнил многих, но отнюдь не всех,
Надеюсь, мне простится этот грех –
Вы для меня навечно молодые.
14.
Вы для меня навечно молодые…
Вот Громова15, ей было тридцать с гаком:
«Учи;теля приветствуете раком?!
Ну что стоите, словно неродные?» –
Сказала, и смешинки озорные
В глазах стоявших раком-раскоряком
Рассыпались; от слов её – со смаком –
Все мигом становились как ручные.
А Менкина16? Её физкабинет
Дорогу указал на факультет –
Там будни проводил и выходные,
Она вела физический кружок…
Учитель каждый, каждый педагог –
Во сне моём вы снова как живые.
XII. МАГИСТРАЛ
Во сне моём вы снова как живые,
Любимые мои учителя.
Я знаю, вы учили нас – любя,
Вы многому учили нас – впервые.
Нас Ганжиков учил чертить прямые,
Мог одолжить на месяц три рубля,
Мог вставить лоботрясу фитиля,
При школе провести все выходные.
Всё в памяти бездонной берегу,
Но что-то мне мешает, не могу
С учителями перейти на ты я.
Я духом бодр, хоть больше не школяр,
Мы вместе пишем этот мемуар –
Вы для меня навечно молодые.
ПРИМЕЧАНИЯ
1) Евгения Исааковна Юванен – моя первая школьная учительница. Здесь и далее все имена учителей подлинные.
2) Борис А. Оятьев, мастер спорта СССР (велоспорт), наш преподаватель физкультуры.
3) Елпидифор Алексеевич Веселов (1910 – 2004) – советский, российский учёный-биолог, зоолог, ихтиолог-физиолог, доктор биологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Карельской АССР (1967). По написанному им учебнику (Е.А. Веселов. Общая биология: Учебник для 9 класса.: М., 1964) изучали биологию школьники всего Советского Союза. Не могу в связи с этим не привести небольшую выдержку из книги В.Я. Александрова «Трудные годы советской биологии: записки современника» (СПб.: Изд. "Наука", 1993): «Большой бедой было отравление лженаукой сознания школьников, студентов, начинающих учёных и огромной армии школьных учителей. Они были беззащитными перед новыми учебниками, программами и лекторами, скрывавшими от них истинные достижения современной биологии и вместо них подсовывавшими псевдодостижения мичуринской псевдо-биологии … Школьникам мичуринская наука на протяжении двадцати лет давалась в учебниках разных авторов (М.М. Мельников, Е.А. Веселов и другие …)». Остаётся только добавить, что Е.А. Веселов был профессором Петрозаводского университета, и мне довелось, будучи студентом, в период моего увлечения журналистикой брать у него интервью.
4) Строка из «Элегии» (1824) Николая Язы;кова.
5) Мария Николаевна Комиссарова, которую называли «комсомольским директором», впоследствии стала референтом по образованию Совета Министров Республики Карелия.
6) Анатолий Фёдорович Ганжиков (1935 – 2014) – Заслуженный учитель РФ, Заслуженный учитель Карельской АССР, Почётный гражданин Петро-заводска, заместитель директора 8-ой Петрозаводской школы по производственному обучению, преподава-тель черчения, организатор школьных, а затем и город-ских олимпиад по черчению среди школьников, впоследствии первый директор Державинского лицея.
7) Ля-ля-тополя (сленг) – болтовня, разглагольствования.
8) Дёрнуть киселя (сленг) – поддать, принять на грудь, пребывать в состоянии не слишком сильного опьянения.
9) Константин Александрович Синайский, по основной профессии учитель географии, преподавал у нас в школе столярное и слесарное дело, организовав для этого замечательно оснащённые мастерские.
10) Галина Николаевна Мельникова преподавала нам математику в старших классах.
11) Алла Владимировна Винецкая была нашей учительницей английского языка.
12) Энтропия может интерпретироваться как мера упорядоченности некоторой системы: чем меньше элементы системы подчинены какому-либо порядку, тем выше энтропия.
13) Юрий Владимирович Линник – поэт, философ-космист, профессор философии Петрозаводского университета.
14) Нина Ильинична Паршукова – учительница литературы в старших классах. Организовала в нашем классе курс лекций по современной поэзии, который прочитал Юрий Линник, учившийся в то время в Литературном институте в семинаре поэта и переводчика Льва Озерова.
15) Галина Николаевна Громова, учитель русского языка и литературы, завуч старших классов.
16) Серафима Николаевна Менкина, учительница физики.