***
Вы простите меня! Я стою с головой непокрытой.
И сжирает огонь испещрённые текстом листы.
Нет дороги назад, только вместе с моей Маргаритой,
в сумасшедшую ночь, в немосковскую лунную стынь.
Мне не тесен уют петербургских ссутуленных комнат,
их покой мне милей, чем больной потреблением мир,
где продажен любой, где тебя никогда и не вспомнят,
если ты признаёшь, что иной тебя греет кумир.
Мир, который своей суетой и бездарностью полон,
не читает стихов, не ища в них приюта души.
Но они не горят, повторяет не кто-нибудь – Воланд,
дьявол мой во плоти, не пытаясь любовь задушить.
Он восславил её красотой обнажённого тела,
он приблизил её, подарив эликсир сатаны.
И свидетель тому – его верный слуга Азазелло,
что поставил бельмо на бесстыжее око луны.
Пусть стихи возвратит хоть сам дьявол, но только с любовью.
Жизнь вдохнёт в них моя, от эмоций пылая, душа
и, припав, наконец, к чуть приподнятому изголовью,
возродятся они, равнодушье привычно круша.
Пусть меня не поймут те, кто их прочитать не успели,
и далёкие – те, кто и нынче не станет читать.
Вечен творческий цикл: как за вьюгой приходят капели,
так за чистым листом – неуверенных строчек чета…
18.02.2018