Белковал,
в мешке две сотни шкурок,
А в корыте с озера карась.
В первый день весны прикинься дурой,
Говори - «евона» и «вчерась».
Говори «укусно» про котлету,
«Для шалав» - про соболиный мех.
Тут у нас к весне доверья нету,
Так же, как и к бабам,
ну их всех.
Верить можно только лишь собакам.
«Любишь», - сучке,
а она: «Ага».
Тут у нас весной бывает всяко,
Только чаще – ветер и пурга.
Если запуржит, изба – как яма,
В ней сиди, листая календарь.
А весна, она не здесь, а тама,
Где нас не бывает никогда.
Баба мне:
«Чё, март, небось? А, Юра?
В марте нет погоды отродясь».
У меня она такая дура:
Говорит «евона» и «вчерась».
Первый день весны.
А что случилось?
Ничего. Ночь, ветер и пурга.
Бабу я спрошу: «Расщекотилась?»
А она с улыбкою: «Ага».