У. Черчилль. Один, из «тройки» той, великой.
Уинстон Черчилль. В самом деле,
Он был одной, из ключевых,
Фигур, тогда в 20 – м веке,
В политике, всей мировой.
Британцы же сами признали:
Самым великим из своих,
Соотечественников. Он же –
За всю историю – им, был.
Первая часть.
Отец Черчилля приходился,
Герцогу Мальборо, тогда ж,
Младшим сыном. Родство такое,
Оставит отпечаток в нём.
Отец, помолвлен был в то время,
С дочерью финансиста, там.
Американского. А дочка,
Дженет Джером – звалась тогда.
Эффект, шокирующим будет,
Для высшего общества, там.
В бешенстве герцог тогда ж будет,
И эту свадьбу – запретил.
Но, за влюблённых заступился.
Принц Эдуард, Уэльский, там.
Став королём – однажды в шутку.
Напомнил Черчиллю о том:
«Если бы не я, Вас не было бы на свете!»
Англо – американские, те браки,
Уже позже, в моду войдут.
Пока ж, эти молодожёны,
«Семейству» стали досаждать.
Их первенец, тогда - Уинстон,
Родился рановато, там.
Семь месяцев, там, с половиной,
Прошло со свадьбы этой, лишь.
30 ноября 1874 года
Прямо в гримёрной появился ж,
Особняка Мальборо, там,
По версии у Дженет, этой,
Роды – преждевременные.
Она ж, усердно танцевала,
До этого, там на балу.
Но старый герцог был уверен:
До свадьбы «баловались», те.
Родители тогда ж не стали,
Уинстона – воспитывать.
Отец был поглощён карьерой,
Мать – светской львицей там была.
Малыша – перепоручили,
Заботам няньки – Эверест. (Э).
Элизабет надолго станет,
Ближайшим человеком там.
Для юноши. Но, с мамой тоже,
Теплые отношенья, там.
А вот, с отцом установилась,
Взаимная неприязнь, там.
Заурядный депутат «папа»,
(Он, консерватором, там был)
Многого требовал от сына,
Учился же плохо сынок.
Отец вздыхал тогда там только:
«У мальчика же нет ума,
Способностей и знаний так же,
К организаторским делам.
Вместо того, была лишь склонность,
К преувеличениям, там.
Так же – к фантазии излишней».
Вот так, он сына, оценил.
Уинстон стал успевать лучше,
При аттестации, всё ж там,
Последнее имел он место,
По классу, там среди других.
Уинстон заболел, вдруг, сильно,
Воспаленье лёгких схватил.
Тогда его отец отправил,
Там, не в престижный уж колледж.
Уинстона отправил в школу,
Харроу. Отец говорил:
«Увы, мой сын уже потерян,
Для общества!» - везде ж твердил.
Вторая часть.
Уинстон становился взрослым.
Стал понимать: «В его отце,
Не признают ума, таланта,
Карьеру свою погубил».
Отец в отставку там уходит,
И начал сына поучать.
Пример: «Не думал о карьере,
Чтоб офицера. Слаб, мол, ты».
1889 год.
Сын перевода не добился ж,
В военный класс. Скажет отец:
«Забыть - по слабости здоровья,
О спорте». А Уинстон всё ж:
Всерьёз занялся фектованьем,
Стал чемпионом школы, он.
Отец давил: «Чтоб, не курил Уинстон!»
А, он – конечно, закурил.
Да так, что там его сигара,
Со временем стала уже:
Таким же символом эпохи.
Как, трубка Сталина тогда.
В конце концов, тогда развился,
Комплекс отца. Старался сын -
Наперекор уже всё делать,
Его советам, всем, всё ж там.
При этом же, всё ж добиваться,
Большим лишь результатам там,
Для этого, там подходила,
Военного карьера, лишь.
Трижды сдавал Черчилль экзамен,
В Сандхерсте, где было тогда,
Там «Королевское» - для воинов,
Училище. Не – поступил.
Не смог поступить, ни в пехоту,
Ни в артиллерию, тогда,
Кавалерийские «взял» курсы,
Меньше конкурс – дорого ж там.
Кончил военные, он, курсы,
Тоже, не в первых был рядах.
Отцу больному сообщает.
Что он назначен в армию.
До получения, уж, сыном,
Званья, младшего лейтенанта, там,
Не доживёт отец немного,
Примерно, месяц там уже.
Не прошло там и уж полгода,
Как молодой сын – офицер.
В письме матери признавался:
«Что служба всё ж – не для меня».
К тому ж, в депрессию впадает,
Ибо – известие пришло:
«Скоропостижно умирает,
Няня его – Элизабет.
Связи матери там помогут,
Командировку получил.
Корреспондентом, он, военным,
На Кубу. В «Дейли График» там.
Помимо всяких приключений,
Он гонорар там получил.
Там – 25 гиней, то четверть,
Оклада лейтенанта, в год.
Разжечь, он, интерес пытался,
Угасший, к службе уже там.
Он на войну там напросился,
С пуштунами уже тогда.
Там проявил себя героем,
Но всё же – не любил войну.
И матери тогда ж напишет:
«Прослыть хочет, лишь храбрецом».
Отправится в Судан он после,
Компания та принесла,
Честь смелого кавалериста,
Не малые и гонорары, там.
1999 год
Но лейтенантское терпенье,
Лопнет. В отставку он подал.
Прослыл опытным журналистом,
Вышла книга уже его.
Книга, та – о войне в Судане,
Бестселлером стала она.
И Черчилль тут уже решает,
Политикой заняться там.
Третья часть.
В Олдхэмском округе провалит,
Первые выборы свои.
Ведь, консерваторы в то время,
Были не в «тренде» ещё там.
1899 год, осень.
В Южной Африке война будет,
С бурами. Черчилль получил,
От «Морнинг Пост» всего за месяц,
250 фунтов, там!
И компенсацию расходов.
В Африке тогда было всё:
Подвиги, плен, побег, прошенье,
О возвращении, служить.
А, кстати – за его поимку,
Буры назначили тогда,
Награду в…25 там фунтов,
Вот так, был оценён он там.
Черчилль стал очень популярным,
На родине. Он получил,
От избирателей Олдхэма,
Письмо. В поддержку его, там.
В выборах поддержать хотели,
И независимо к какой -
Принадлежать партии будет,
В отставку Черчилль подаёт.
1900 год.
И в Англию он уезжает.
И там становится уже,
Членом «Палаты общин». Это,
Был политический успех.
Первая речь разочарует,
Его – в парламенте тогда.
Всех журналистов удивляло,
Как плохо Черчилль говорил.
И в то же время, как - он пишет,
Так увлекательно про всё.
Возможно, подвело волненье.
В другой стан перейти решил.
В парламенте говорил Черчилль,
Военные расходы, чтоб,
Там сократили. За смягченье,
Политики, к тем бурам, там.
То, в отношенье побеждённых,
Бурских республик. И ещё ж,
Против импортных пошлин так же,
На зерно. Многое ещё.
И «либералы» его примут,
Там, с распростёртыми уже,
Объятиями – предложивши,
Там – «замминистра пост, уже.
То, «по делам колоний», пост тот,
У консерваторов бы он,
Ждал бы такого назначенья,
Лет десять, и не меньше, там.
1908 год
В правительстве – перестановки,
Черчилль, министром стал уже,
Промышленности и торговли,
Прославился на ниве той.
Вникал во все он там нюансы,
Выгоду даже подсчитал:
От перевода часов «зимних»,
На «летнее время» тогда.
1910 год
Новую должность занимает,
Один из ключевых постов.
«Внутренних дел» - министром станет,
В правительстве – высокий пост.
К весьма простым принципам, Черчилль,
Стал руководствоваться там:
В политике считал доступным,
Порою просто людям врать.
Он до конца своей карьеры,
Придерживался той «стези»,
Там говорить одно, на деле ж,
Делать совсем другое, там.
А вот, при этом делать всё же,
То, что задумал он тогда,
И до конца идти в том деле.
Такая вот, была черта.
Противником всегда являлся,
Расходов лишних на войну,
Считал, что поступать лишь нужно,
Что, выгодно в данный момент.
Закон пробил «о социальных,
Гарантиях рабочих» там.
Через три года, став министром,
Там, «МВД» - уж, в них стрелял!?
Черчилль же, вопреки законам,
Ввёл в ряд городов там, войска,
И приказал стрелять в рабочих,
Которые подняли бунт.
Потом, он сожалел там, даже:
«Что успокоил я тот бунт,
Не удалось, мол, тем смутьянам,
Трёпку хорошую задать».
«Если избирателям позволительно менять
Пристрастия, то и я могу поменять мнение» -
Полагал Черчилль.
1924 год
И с тем соображеньем Черчилль,
Он, к консерваторам опять,
Вернулся от тех либералов,
Те, «бедствие» терпели там.
К этому времени уж Черчилль,
Успел переменить уже.
С полдюжины постов, там, высших,
Что в министерствах пребывал.
В чине полковника успеет,
С немцами, он, повоевать.
Тогда, в «Первую мировую»,
Потом – выборы проиграл.
Но, пользовался всё ж при этом,
Бешенной популярностью.
Во всех слоях общества. Это,
О многом говорило там.
Казалось бы, за чтоб не брался,
Он. Везде его ждал успех.
Но был провал, при «Дарданеллах»,
В битве, там с турками уже.
Ведь, это он – десант отправит,
Тогда он занимал там пост,
Лорда «Адмиралтейства». Этот,
Тогда, пост - самый ключевой.
На флоте его обожали,
(Хоть, ряд, плохих решений, дал)
За то, что он умел всех слушать,
Не лез командовать, он там.
1924 год
С рук консерваторов получит,
Пост «КАНСЛЕРА», он там, уже.
То – казначейства, пост был этот,
Вторым, в той Англии тогда.
Отца успех, он повторяет,
Но, он – расслабился тогда,
Были ему неинтересны,
Финансы. Не любил он, то.
Он, на советников всё скинет.
А сам, словно – оцепенел…
Реформ ряд выдаст неудачных,
И кризис мировой настал.
И консерваторов – свалили,
А в новый уже кабинет,
Теперь, Черчилля – не позвали,
Уходит он там на «покой».
Его ж ждала литература.
И пребывание порой,
В парламенте. Но, по желанью,
Был критиком той власти, он.
С особой яростью там Черчилль,
Чемберлена критиковал.
Его «план умиротворенья»
Который, выдал тот премьер.
Был «Мюнхенский сговор» в то время,
И Черчилль прямо заявил,
Великие слова, что станут,
Известными очень тогда:
«Между позором и войной, мы выбрали позор.
И теперь получите войну».
Четвёртая часть.
Сентябрь 1939 года
Как оказалось, прав был Черчилль:
Через два дня после того,
Когда Британия вступила,
В войну. Вернут Черчилля вновь.
Лордом первым «Адмиралтейства»,
Черчилль вновь получает пост.
Легенда - суда Альбиона,
В эфир дадут радость для всех:
« Уинстон вернулся!»
10 мая 1940 года
Уходит Чемберлен в отставку.
Премьер – министра пост, дадут,
Черчиллю. Сразу согласился,
И не раздумывая, там.
Хотя в то время – отказалось,
Политиков, пятеро, там.
Ждали - за Англию там битва,
Переговоры с СССР.
И коалиции созданье,
Против Гитлера уже там.
Англии нужен был прагматик.
Который скажет потом там:
«Если Гитлер вторгнется в ад, я замолвлю за Сатану
Словечко в палате общин».
Уменье, главную цель выбрать,
Позволит Черчиллю там стать,
Связующим звеном в то время,
СССР, США – с Британией.
Сформировать альянс пытался,
И уговаривал там всех,
Сталина, Рузвельта, министров,
Собственных, он, уже тогда.
Американской и британской,
Элитам, надо объяснять:
«Бороться с Гитлером, на деле –
Нужно. А не с коммунизмом на словах».
Война та, стала звёздным часом,
Для Англии и Черчилля.
Заставил он американцев,
Помощь оказать СССР.
Когда ж исход был уже ясен,
Этой страшной уже войны,
Сталина убедить сумеет,
Чтоб коммунизм не продвигал:
«…Не экспортировать коммунизм до Атлантики».
Хоть трудности были большие,
В войну у Англии тогда,
Рейтинг правительства в то время,
Черчилля – ведь, не падал там.
В «40 – х» он произносит,
Все знаменитые свои,
Речи. Которые прославят,
Его там, как оратора.
Февраль 1945 года
«Тройка» великая собралась,
В Крыму. На конференцию.
Сталин, Рузвельт, конечно – Черчилль,
Судьбу Европы там решат.
Послевоенного устройства,
Европы. Обсуждали там,
Различные все соглашенья,
Короче – мир делили там.
В Крым не хотел никто там ехать,
Но, Сталин настоял на том.
(В «44- ом» был, раз, Черчилль,
В Москве тогда. Доволен был.
Он посетил «Большой театр»,
«Жизель» давали в тот момент.
Оперой был очень доволен,
Надолго в память сохранит).
В дворце в Ливадии собрались,
Там немцы растащили всё.
Берия лично занимался,
Обставить помещенье чтоб.
Когда же Черчилль добирался,
То угощали там его.
Икорку и балык давали,
Коньяк, шампанское он пил.
Один работник вспоминая,
Вот так, описывал тогда,
Действия Черчилля в то время,
Когда приехал в СССР:
«Премьер чувствует себя хорошо, хотя и хлещет
вёдрами кавказское шампанское, которое
подорвало бы здоровье любого обычного человека».
Сталин тогда при этой встрече,
Был мягче с Черчиллем в те дни,
Семь дней та «тройка» заседала,
Великие, вершив, дела.
О репарациях вопрос был,
Сталин требовал там тогда,
Там от Германии в то время,
10 миллиардов долларов, там.
Со своего места там вскочит,
Черчилль, и начал там орать.
Был недоволен, тем, что Сталин,
Политику такую вёл.
Он начал спорить, чертыхаться,
Теперь же Сталин стал кричать,
На Черчилля. Вот так там было,
В эти горячие деньки:
«…Не понимает, с кем говорит, и что говорит – кричал Сталин:
Со страной победительницей!»
Когда прощались, на «банкете»,
Сталин предложит там свой тост,
За Черчилля, Что интересно,
Отдельно скажет за него:
«Предлагаю выпить за Черчилля! Вот, нас называют
«святой троицей». А мы никакая ни святая «троица»,
Потому – что Черчилль много летает на самолётах, много
Времени проводит в воздухе. Черчилль, это «святой дух»,
Вот за него и предлагаю выпить» - все рассмеялись и выпили.
На прощанье Сталин подарил Черчиллю бочку коньяка.
Но, настоящее там чувство,
По отношенью к СССР,
И к недовольству подписанья,
Там документов этих всех –
Союзники свой дух покажут,
Уж через день после всего –
Стёрли с лица земли, те, Дрезден,
Все предприятия его.
Всё что уже там попадало,
Уж под влиянье СССР.
Чтоб ничего нам не досталось,
Такое отношенье их.
Июль 1945 года
Та, конференция в Потсдаме.
Итоги подведёт войны.
В апреле город тот разрушат.
Единственный нашли ж дворец.
Дворец Цецилиенхоф станет,
Местом единственным тогда,
Где собралась вновь эта «тройка»,
Дела Европы обсудить.
Став резиденцией последней,
Наследника последнего,
Империи этой германской,
Его используют дворец.
Черчилль с Германией «покончив»,
Раздумывал над планом уж,
«Немыслимое» - план назвали,
План нападения на нас.
Нас из Европы, там, Восточной,
Хотели выдворить тогда,
Американцы, англичане,
Во всю уж угрожали нам.
И вот, на этом заседанье,
Рузвельта не было тогда,
(До этого, уже он, умер)
Там Трумэн заменял его.
Там Трумэну, вдруг, сообщили,
Что испытание прошло,
Успешно в США, атомной бомбы,
Сталину, то, передадут.
С большим вниманием там Черчилль,
Тогда на Сталина глядел,
А тот – «как будто бы, не слышал»,
Не удивило его то.
Думали, что - блефует Сталин,
Пытается скрыть свой «испуг».
А Сталин был вполне спокоен.
Бомбу готовили и мы.
Был Черчилль в шатком положенье,
На этом заседанье, там:
В Англии выборы проходят,
И Черчилль результата ждал.
26 июля 1945 года
Черчилль выборы проиграет,
Там лейбористы власть возьмут.
И сменит Черчилля, там - Эттли,
Прибудет заседать в Потсдам.
Речь Черчилля часто ругали,
Лингвисты: «Беден лексикон!»,
Много очень «слов – паразитов»,
Бессвязно он порой читал.
Пробелы то – образованья,
Но, зато их, произносил,
Искренне Черчилль, там – от сердца,
И людям нравились они.
После войны уже, однако,
Звезда закатится его.
Время крутых там поворотов,
Уже прошло. Другое, шло.
Нужно было там методично,
И кропотливо делать всё,
Там уже для восстановленья,
Полуразрушенной страны.
То ли, Черчиллю показалась,
Эта задача уже там,
Не очень – то амбициозной,
То ли, он просто там устал.
На выборах наделал много,
Ошибок. Проиграет там.
Те консерваторы в итоге,
Власть либералам отдадут.
С лекциями ездил по миру,
К нему прислушивались там.
В «46 – ом» речь произносит,
В колледже Фултона, вдруг, он.
Речь положила, та, начало,
«Войне холодной». Новой уж.
И ввела в оборот там, термин,
«Железный занавес», тогда ж.
1951 год.
Снова правительство возглавит,
На «антикоммунизме», он,
И ожидании уж новой,
Войны – в правительство «залез».
Но, был, другим уж человеком,
Инсульта два, и глухота.
Букет ещё ж болезней сердца.
Работу стали затруднять.
Четыре года он боролся,
Сопротивлялся – на посту.
Рыцарский титул дадут даже.
«Нобелевскую» там дадут.
Получит за литературу,
То, в «53 –ем» году,
Он обойдёт Хемингуэя,
Чему был очень, очень рад.
1955 год
Но всё же подал он в отставку,
То, по здоровью там уже.
На пенсии занялся делом,
Стал лошадей он разводить.
Любое его появленье,
На скачках, иль в палате он,
Овациями там встречалось,
Настолько популярным был.
24 января 1965 года
В этот год Черчилль умирает,
Что характерно, он смог там,
За полгода уж до кончины,
Сценарий проводов им дать.
Присутствовало на прощанье,
Там, представителей, тогда,
Из 112 стран мира,
Пришли все должное отдать.