Исторгнув дух, очистится душа.
Исполнена спокойствия и неги,
Она покинет плавно, неспеша
Кусок Вселенной, где в безумном беге
Любовь и ужас, истина и ложь
Опередить стараются друг друга,
Где миг на все другие не похож,
Хотя вся жизнь — движение по кругу.
Душа уйдёт в зелёные луга,
Где окоём изрезан цепью горной,
И что-то нежно шепчет берегам
Хрустальная вода реки проворной.
Ей Солнце улыбнётся с высоты
И лёгкий тёплый ветер скажет: «Здравствуй!»
И лишь тогда, в краю своей мечты
Душа поймёт: всё было не напрасно!
Ей шелестом своим зелёный лес
Вернёт обратно родовую память.
Не будет больше смысла ждать чудес,
Когда весь мир наполнен чудесами.
Казалось бы, чего ещё желать,
Но неизбежно краткое мгновенье,
Когда тоска внезапно омрачать
Начнёт блаженство и успокоенье.
С тех пор душе на том себя ловить,
Что всё сильней она с секундой каждой
Скучает по простой земной любви,
По суете и по проблемам даже.
Душа ржавеет без насущных дел,
Без трудностей и поиска решений,
И в мире есть отмеренный предел
У всех блаженных сладких ощущений.
И станет чуть заметный ветерок
Холодным, резким, бешеным порывом,
И в дикий необузданный поток
Вдруг превратится рябь реки игривой.
Закроет Солнце дождевая хмарь,
Лес пропадёт за пеленой тумана,
А в воздухе удушливую гарь
Распространят ожившие вулканы.
Но бешенство стихии — не беда,
Вулканы, холода, ветра — не горе!
Гораздо хуже знать, что никогда
Ни с кем и ни о чём нельзя поспорить,
И настоять не выйдет на своём,
И не с кем поделиться точкой зренья!..
Всё это говорит лишь об одном:
Душа готова для перерожденья!
И вновь душою будет сделан шаг
За Кромку, что внезапно отворится!
И вот, сменив на свет привычный мрак,
Младенец где-то в тот же миг родится!
Он в мире этом гость, и часть, и власть,
В себе несущий Божьей Искры пламя.
Душа вздохнёт свободно: «Обрелась!»..
...но жаль, сотрётся родовая память!..